- Я была бы не против, если бы вы могли это сделать, - ответила она, испуганно оглядываясь. Затем продолжила более естественным тоном: - Встаньте -- не будьте таким глупым! Что подумает О'Коннолл, если он войдет? Не глупите!
- Он подумает, что я повергаю свое сердце к вашим ногам. Что же еще он может подумать?
- Мои охотничьи сапоги способны случайно повредить столь ценную вещь. - Она продемонстрировала какую-то абсурдную пародию на ботинок с "широкой подошвой". Я мог бы держать их оба на одной руке. - Ну, вот, шнурок развязался! Поскольку вы находитесь в удобном положении, не могли бы вы завязать его для меня, капитан Гордон?
- Если я завяжу его так, что он не будет развязываться весь день, вы мне скажете?
"Охотничий сапог" был в моем распоряжении, так что мне было удобно вести переговоры.
- Что вы хотите, чтобы я вам сказала?
- Все и обо всем!
- Что вы имеете в виду? Вы заставляете меня содрогаться от ваших странных вопросов. Боже милостивый, нет!
- В таком случае, я сейчас расшнурую ваш сапог.
И я начал выполнять свою угрозу.
- Ты просто ужасны! Завяжите его сейчас же, и, когда все будет сделано, я, возможно, подумаю о том, чтобы рассказать вам что-нибудь.
Флирт в течение минуты - это очень приятно, но в данном случае он не был моей целью, поэтому я с подавленным вздохом починил повреждение и отпустил заложника, который исчез, чтобы присоединиться к своему товарищу под обтянутой кожей клетчатой юбкой, которую носила мисс Димплс.
- А теперь сядьте, -- нет, не сюда, -- вон в то кресло. Ну, во-первых, вы должны поклясться своими шпорами, что ничего не расскажете О'Конноллу.
- Я клянусь в этом.