Селафиил сложил руки на груди и, чуть склонив голову на бок, внимательно осмотрел Армина. Арлерт видел Архангелов всего пару раз и то краем глаза. Насколько он знал, они редко показывали свои крылья и иные признаки Небесного происхождения. Вот и сейчас Армин стоял напротив по виду такого же молодого человека, как и он, и только понимание того, какая огромная сила на самом деле скрывалась за этим миловидным лицом, заставляло Хранителя благоговейно преклоняться перед ним.
— Не стоит, — мягко сказал Селафиил. — Отпустите его.
Охранники переглянулись, освободили Армина, и тот сразу же преклонил колени.
— Оставьте нас.
Как только охранники вышли из залы и дверь за ними закрылась, сердце в груди Армина забилось с удвоенной силой. Арлерт, всё так же склоняя голову, нервно теребил край белой рубахи, ожидая, когда ему дадут слово. Он совершил проступок — без разрешения вломился в залу одного из главных помощников самого Господа. За одно только это его на долгий срок могли посадить под арест в священную тюрьму, лишить права быть Хранителем, или даже выслать из Рая. Но если он этого не сделает, то ему больше некого будет защищать.
— Встань, — позвал Селафиил. Армин неуверенно кивнул и встал на ноги. — Что привело тебя ко мне, сын мой?
— Милостивый Селафиил, я здесь по поводу моего подопечного, Армина Кирштайна, — неуверенно начал Арлерт. — Дело в том, что его судьба…
— Пути Господа неисповедимы, — перебил его Архангел, — ты же знаешь это. Лишь Всевышнему подвластно править судьбой.
— Я знаю, — Армин в порыве чувств сделал несколько шагов вперёд, но вовремя взял себя в руки, — но всё же. Ему всего девятнадцать, Армин только начал жить, почему же он должен умереть так рано? Это не честно, он же ещё совсем ребёнок.
Печальное голубое море колыхнулось в глазах юного Хранителя. Малыш Армин столько всего пережил, он только выбрался из трясины прошлого, сделав шаг на новую ступень лестницы, ведущей к счастливой жизни. Так за что к нему так неблагосклонны? Почему у него отнимают то, что сами же дали совсем недавно?
— Сын мой, не в наших силах изменить то, что записано в книге судьбы.
— Но я прошу вас, поговорите с Господом. Армин не сделал ничего плохого, чтобы заслужить это, — не отставал Арлерт.
— Смерть не расплата за совершённые деяния, — парировал Селафиил, — она настигает всех и каждого, это лишь часть цикла живых, тебе ли не знать этого.
— Так по какому тогда вообще принципу Господь решает, когда именно смерть должна прийти за человеком?! — разозлился Армин; в голубых глазах заблестели слёзы. — Или для небожителей люди лишь очередная игрушка?
Архангел нахмурился и сердито посмотрел на Хранителя. Армин тихо извинился и прикусил губу.
— Мы лишь исполняем волю Божью, сын мой, — вновь повторил Селафиил, повысив голос. — Сделай всё, чтобы сохранить судьбу своего подопечного такой, какой она записана в книге, а затем сопроводи его в последний путь, как и подобает Хранителю.
— Но, Архангел… — начал было Армин, но яркий свет вдруг ослепил его, и пришлось зажмуриться, а когда Армин вновь открыл глаза, зала уже была пуста.
Армин глубоко вздохнул и прислонился спиной к стене храма Архангелов. Он ушёл из залы Селафиила в расстроенных чувствах, так ничего и не добившись. Армин не особо верил, что лишь из-за одной его просьбы будут переделаны традиции Небес, но всё же надеялся на хоть малое понимания со стороны высших Ангелов. Именно сейчас Арлерт подумал о том, что должность Хранителя с сохранёнными воспоминаниями — это никакой не дар Божий, а очередное наказание. Быть может, если бы он не помнил, как тяжело ему было оставлять мир живых и своих близких, если бы он забыл человеческие эмоции, ему было бы проще. Чувства душили, терзали его, Армин вновь почувствовал себя беспомощным. Интересно, было ли его хранителю так же тяжело? Нет, скорее всего, нет.