«Жил да был на Руси колдун, звали его Кондратий Котов, котов-баюнов ловил в лесах дремучих, отсюда и фамилия. Женился, значит, он на царевне (ну, а ты как думал?!) Василисе Премудрой (тоже, знать-то, колдунья была!). Народилось у них три сына (старший — умный был детина, средний сын — и так, и сяк, младший вовсе был… э-э, о чём это я?), Ксаверий, Ксенофонт и Кондратий-младший. Тоже были волшебниками. Вот с той поры у Котовых и пошла традиция, сыновей на букву К называть. Ну, потом Революция — потомки этих трёх сыновей стали скрывать, что они волшебники. Короче, жили себе колдуны Котовы на земле российской, не тужили, маскировались под обычных людей, но кое-кто всё-таки ведьмаками прозываться стал, а потом, кстати, и экстрасенсами, но это уже во второй половине ХХ века. Учились только в Дурмштранге (это школа такая колдовская в секретном месте, я тебе не могу ни рассказать, ни на карте показать, ибо запрещено!) или оставались на домашнем образовании.
Климентий (Клим) Котов, 1901 года рождения, потомок Ксаверия, в 30х годах по-модному переименовал себя в Кима (Коммунистический Интернационал Молодёжи), и был он в тайных помощниках у Самого И.В. Сталина, который, кстати, не гнушался этими «ненормальными», потомственными колдунами, экстрасенсами и всё такое прочее. Вспомнить, хотя бы, Вольфа Мессинга, тоже из наших, кстати сказать. У Кима Котова было двое детей, Карл (в честь Маркса, но тут папаша слегка — ладно, не слегка, крупно — прогадал с конъюнктурой, впереди была война с немцами…), 1920 года рождения, мой дед, и… нет, не Клара! Климентий II (Второй), 1923 года рождения, твой дед. Так вот, Клим II оказался, о ужас, швахой. Швахами у нас называются те, кто родился в семье волшебников, кстати, как правило, только чистокровных, но колдовать не умеет совсем, или умеет, но очень слабо. Разобидевшись на свою «неполноценность», Клим II порвал с семьёй настолько, что пошёл против традиций, женился на темноволосой (!) девушке и даже сына назвал на ДРУГУЮ букву! Ну, а Карл полностью блюл… э-э… соблюдал традиции, сына назвал Кассианом (1938 года рождения). Это, как ты понял, мой папа.
В 1941 году Карл и Клим пошли на фронт, доблестно воевали. Знаешь ты или нет, Клим был в разведке, дослужился до майора, после войны получил высшее образование и стал генералом в милиции. Его сын Сергей, 1954 года рождения, — твой отец. Получил высшее образование, был высоким чином в армии. Погиб геройской смертью в Афганистане. Он случайно (или всё-таки не случайно?) назвал сына своего, тебя, стало быть! на «правильную, потомственную» букву.
Дед мой Карл всю войну прошёл в пехоте, дослужился всего до лейтенанта (ну, с таким-то именем!…хорошо, что вообще в лагеря не загремел!), на войне его способности помогали ему и его отряду скрываться от неминуемой смерти (предупреждал о попадании снаряда и уводил людей с того места, и тому подобное), дошёл до Берлина. После войны стал «гипнотизёром», вроде Мессинга, ездил по стране, выступал, но будущее старался не предсказывать. Папа сначала тоже работал в цирке, на эстраде, а потом, когда с началом «холодной войны» был открыт волшебный университет Колдовстворец здесь, под Новосибирском, они с мамой переехали сюда и стали преподавать. Я родился в 1961 году. Упёрся — не пойду учиться в Колдовстворец, хочу в Дурмштранг — и точка. И пошёл. И выучился. И остался преподавать».
— …Вот, собственно, такая наша с тобой генеалогия, брат мой Константин.
— Кирилл, а ты можешь сказать, почему у твоей матушки такое странное отчество? Фом… Фома…
— О, это не менее занимательная история, чем про нашу фамилию! Только более долгая. Если я начну рассказ про её семью — боюсь, я и к ночи не управлюсь! Если кратко, то моя мама — Мария Фомальгаутовна… Малфой. Так-то, Костя! — Кирилл хитро подмигнул брату.
Тот нахмурился, соображая.
— Малфой, Малфой… Где-то я слышал эту фамилию…
Кирилл кусал губы, чтобы не смеяться над ним.
— …Скажи, а кто-то из родни твоей матушки, часом, не имел отношения к разборкам в «Чёрном Беркуте» в конце семидесятых? — вдруг заявил капитан ФЭС. Пришёл черёд волшебника удивляться. Тем не менее, он хотел сохранить интригу, поэтому вымолвил, осторожно подбирая слова:
— Ну… Вообще-то, Малфои действительно имели отношение к «разборкам» в конце семидесятых и к чему-то чёрному… Но совсем не к тому, что ты говоришь.
— А к чему тогда?
— Да всё к тому же Гарри Поттеру!
— Мама дорогая. И какое же?