-- Каким образом?
-- Разве фрукты могут убивать, доктор? -- Диаш, казалось, не слышал вопросов доктора.
Стоун редко уступал своё место, тем более пациенту, и не допускал во время беседы для себя роль второго плана, позволяя кому бы то ни было задавать вопросы ему, а не наоборот. Но тогда он решил подыграть и позволил Луису на время занять роль лидера, что так не было похоже на него, и ответил Луису:
-- То, что растения неодушевлённые, мы знаем со школьной скамьи. Наблюдая за ними, можно, конечно, считать, что они живые, что они дышат, растут, развиваются и даже чувствуют негативную атмосферу вокруг себя. Некоторые виды, согласен, опасны и способны нанести вред человеку, потому что ядовиты. Но при этом остаются не разумными, что и отличает растения от нас, скажу вам откровенно. У растений нет разума, который управлял бы их поведением, а раз его нет, то и повреждён он быть не может априори. То есть, они не могут сойти с ума, так как ума у них нет. По сему они убить человека сознательно тоже не могут. Здоровью навредить -- да, на это, конечно, они способны, если долго или неправильно хранятся на складах, в магазинах или в наших холодильниках: портятся, гниют... Но чтобы убить? Нет, это, пожалуй, надо подавиться целой косточкой персика, чтобы стать его жертвой.
На последней фразе Диаш вздрогнул, а до этого более-менее уверенный вид его лица сменился маской отчаяния и... страха. Он принялся вглядываться в глаза доктора, пытаясь разгадать: шутит он, смеётся над ним или на самом деле что-то знает про фрукты? Верит ли он ему или только делает вид, что понимает? А может просто подыгрывает, как того требует медицинская этика?
-- Значит всё-таки могут, -- с сожалением, еле слышно, произнёс Луис.
-- Но в том контексте, в котором я предположил, -- напомнил доктор.
-- Доктор Стоун, я понимаю, что выгляжу смешным. -- Он виновато опустил глаза, потёр друг о друга вспотевшие ладони. -- Да что там! Меня со стороны послушать, точно чокнутый скажут. Аж самому смешно... Но страшно. Мне больше никто не поверит. И поделиться не с кем. А носить в себе, сами понимаете, груз ещё тот. К тому же, я надеюсь, что с подобными случаями вы сталкивались и сможете мне помочь избавиться от Них. -- Луис сделал акцент на последнем слове, называя Их -- фрукты -- одушевлёнными. При этом глаза его остекленели и смотрели сквозь доктора; там, где-то за спиной психиатра, его отрешённый взгляд застыл в одной точке -- в видимой только ему одному параллельной реальности, в том мире, в котором растения умеют говорить и думать, смеяться и плакать, где могут быть добрыми, а могут и убить.
-- Итак? -- нарушил молчание доктор, "разбуживая" Луиса.
-- По большому счёту, мне плевать, поверите вы или нет. Я устал от всего этого. Расскажу, а дальше вам решать: посчитать меня идиотом или помочь мне. В любом случае буду благодарен вам, что выслушаете. Но предупрежу: я -- здоров, и ложиться к вам не намерен, так как в этом нет никакой необходимости.