режут разъединяют кости переделаны заменены металлом поршневыми клинками шестернями красными как кровь кабели и провода словно вены
— И у меня нет желания таких убивать, — сказал Перегонщик. — Но я убью.
— Ты навлечешь на себя гнев Инквизиции… — задыхаясь, выдавила она. Кончики пальцев жгло, она чувствовала, как сквозь них проталкивается что–то острое.
— Сомневаюсь. Не будь им на тебя насрать, они уже были бы здесь, — произнес Перегонщик, который, похоже, не замечал проблем Моргравии.
Она пошатнулась.
Это последствие расколотого разума?
Он продолжал говорить.
— Этот город катится в пекло. Решат, что ты погибла вместе с ним.
Она моргнула, и поверх зрения наложилась зернистая красная дымка. По радужке побежали потоки данных, фокусировочные кольца расширялись и сжимались. Оценивали, измеряли.
— Я могу привести к тебе Хел… — проговорила она, пытаясь не упасть и балансируя на грани.
— Ты так ее называешь?
— Только в лицо, — произнесла Моргравия, бросив взгляд в тень у него за спиной. Испугавшись, что позади него стоит воплощение смерти, Перегонщик развернулся вполоборота и отвел руку. Ровно насколько требовалось.
Моргравия бросилась на него, ее мономолекулярный клинок рассек воздух, превратившись в размытое серебристое пятно. Она услышала пистолетный выстрел и почувствовала, как что–то сжалось в боку. Броня поглотила большую часть удара, но пуля достала до плоти. За первым выстрелом последовал второй, но еще до того, как дуло успело полыхнуть, Моргравия рукой оттолкнула ствол в сторону. От попадания разлетелась плитка. Вторая рука полоснула ножом, пропоров на пыльнике Перегонщика неровную красную полосу.
Он выругался.
— Поверить не могу, что повелся на это, — прорычал он, все еще силясь прицелиться в инквизитора. — Должно быть, ты мне действительно нравишься.
Он дал очередь, но та прошлась по стене. Снова посыпались осколки разбитой керамики.