*
Л стоял, прислонив руки к оконному стеклу, через которое открывался вид на великолепную панораму вечернего Токио.
— Ватари, мне нужно навести справки о студентке, приехавшей в Японию по программе обмена. Её зовут Диана Остапченко. Хотя, 70% того, что это не её настоящее имя.
— Хорошо. Она чем-то заинтересовала тебя?
— Она вела себя так, будто знала, что Лайт не тот, за кого себя выдаёт: слишком резко она высказывалась против Киры, сверля его взглядом. Можно было бы предположить, что она ищет в нём поддержки, как в сыне полицейского. Но так прямо говорить о том, что она сама пытается что-нибудь разузнать об этом… Если она знает, что Лайт Кира, то вполне могла изменить имя, прежде чем приехать в Японию. Она точно что-то знает, не может быть столько совпадений.
— Диана Остапченко? Что ж, она действительно меняла фамилию. Когда она родилась, её звали Диана Калинова, через месяц после смерти её родителей, как раз в то время, как ты выступил с обращением по телевизору, она сменила фамилию на Остапченко и сделала загранпаспорт. Однако же, незадолго до отъезда вернула своё первоначальное имя. Замужем она не была, так что это могло быть намеренной махинацией.
— Так я и думал: слишком глупые вопросы и манера поведения для такой умной девушки. И… — Л прервался.
— Ты не договорил.
— И вторая лучшая партия шашек в моей жизни.
— С кем же была первая?
— С тобой, Ватари.
На лице Л не отобразилось ни единой эмоции, хотя внутри разлилось тепло от воспоминаний о далёком прошлом, когда Ватари приезжал в гости к его родителям и учил их маленького сына играть в шашки. Погружённый в свои мысли, Л не заметил, как его опекун улыбнулся.
========== Привет, жестокой мир ==========
Вечерний Токио купался в лучах заката.
Воланд сидел, свесив лапки, на краю небоскрёба, наблюдая за суетящимися внизу людьми. Они такие смешные: куда-то торопятся, о чём-то беспокоятся, даже не задумываясь о том, что могут не дожить до следующего дня. Синигами улыбнулся, обнажив ряд острых клыков: а ведь он прямо сейчас может убить парочку людей, записав их имена в Тетрадь. И на кого же тогда повесят эти смерти? На Киру? На случайность? Вот так один неугомонный Бог Смерти с легкостью может заставить великого детектива хорошенько почесать репу, да и самого массового серийного убийцу в истории, кстати, тоже.
— Привет, Рюук, давно не виделись, — поздоровался Воланд, услышав шелест крыльев у себя за спиной.
— Здравствуй, Воланд, — сказал другой синигами, который приземлился неподалёку, но сесть рядом с самим Князем Тьмы так и не решился.
— Хе-хе, смотрю, ты во всю веселишься со своим человеком.
— Да и ты не отстаешь.
— Ты уже рассказал Кире, что он больше не единственный владелец Тетради в округе?
— Неа. Лайт мальчик не глупый, пусть сам думает.
— То есть, он ничего не подозревает? И ты не собираешься ему говорить?
— Нет. Мне всё равно, кто победит в этом противостоянии. Мне нужны лишь яблоки и зрелище.
— Хе-хе, смотри, как бы после этого зрелища наш Король тебе по голове не настучал.
— Как-нибудь уж выкручусь. Но спасибо за заботу, Княже.
*
Диана сидела на полу в окружении газетных вырезок и распечаток с новостных сайтов. С появлением Л Кира стал куда осторожнее: теперь убийство происходили в разнобой, а не в один промежуток времени, преступники умирали не сразу после того, как о них объявят по телевизору, а через несколько дней, или даже недель.
— Видимо, когда над делом Киры начала работать полиция, он стал ставить эксперименты над заключенными в тюрьмах. Вскоре от сердечного приступа умер Рей Пембер — агент ФБР, который вёл слежение за семьёй Ягами, в том числе и за самим Лайтом. Позже пропала без вести невеста Пембера — Наоми Мисора и, если бы идиоты из полицейского участка проявили чудеса наблюдательности на уровне пятилетнего ребёнка, то с лёгкостью бы поняли, что всеми любимый гений и сын начальника полиции виновен в её исчезновении.
— Э? Это тоже в газетах написали? — оторвавшись от последней бутылки молока, спросил синигами.