Джеррика снова кивнула, оторвав лицо от его плеча.
- Я хочу. Хочу исправиться.
- У тебя все получится, - заверил он ее.
Они вышли из машины. Солнце нещадно палило. Александер продолжил:
- Ты, наверное, заметила, что епархиальный центр расположен не в самой шикарной части города. Не покидай территорию, хорошо? - Он указал за кирпичную ограду с железными воротами. - Там внутренний двор. Подожди меня там.
- Ладно, - сказала она.
Александер улыбнулся.
- Все будет хорошо. - Затем, держа в руке портфель, он подошел к зданию и вошел через боковую дверь.
Джеррика посмотрела ему в след и вытерла глаза. Невозможно было адекватно описать ее ощущения, но именно так она всегда и чувствовала себя, не так ли?
Если не одно, так, что-то другое.
Почему именно сейчас? Старые демоны вернулись, но почему? Она пыталась найти хоть какого-то козла отпущения, но тщетно.
Во всем виновата только я.
Окруженный стеной двор казался довольно ухоженным: Стриженные живые изгороди, кирпичные дорожки. Над головой висели тяжелые ветви деревьев, давая тень. Да, внутренний двор был подходящим местом, где можно было посидеть и подумать, как посоветовал священник, но...
Она уже знала.
Я. Не. Буду, - сказала себе она, но чем больше она сопротивлялась, тем нерешительнее становилась. Секс, наркотики - это не имело значения. Всегда было одно и то же. В любом случае, она конченная, и была такой всегда.
Всегда будет такой.
Ее вечным оправданием было "Я ничего не могу с этим поделать". Джеррика быстро отвернулась от святилища и поспешила прочь.
В нехорошую часть города.
5
- Том! Вот это сюрприз! - с искренним энтузиазмом приветствовал его монсеньер Хэлфорд. Он сидел, закинув ноги на красивый тиковый стол, и листал журнал "Католик Ревью".
- Почему-то я знал, что ты трудишься, не покладая рук, Боб, - хмуро заметил Александер. - Нет покоя истинно верующим.
- Так что же привело тебя сюда? Что там с Роксетером?
- Полное дерьмо. - Александер раскрыл на кофейном столике свой портфель. - Хрень. Вот, что с Роксетером.
Хэлфорд ущипнул себя за переносицу и закрыл глаза.
- О, брось, Том. Я же просил тебя заканчивать сквернословить, а? Я задал тебе простой вопрос, а ты уже исторг поток брани.
- Жопа - вот, что с Роксетером, Боб. Полная жопа огурцов.
- О, брось, Том!
Александер помахал папкой, набитой журналами учета из аббатства.
- Кто-то пускает мне пыль в глаза, и у меня странное чувство, что это ты.
Хэлфорд посуровел.
- Я возмущен, Том. Что дает тебе право...
- Нет никаких официальных записей о том, что Роксетерское аббатство когда-либо закрывалось, - пояснил Александер. - Эти журналы содержат данные о пациентах, графики дежурств и списки запасов, актуальные до июля 76 года. В акте закрытия, который ты мне дал, утверждается, что аббатство было закрыто в апреле.
- Канцелярская ошибка...
- Хрен там, - отозвался священник. - Брось, Боб, офис аббатисы остался нетронутым. Там по-прежнему полно личных вещей, как и в спальнях монахинь. - Александер стал очень внимательно следить за монсеньером, уделяя особое внимание глазам, лицу и жестам рук. - Тумбочки в комнате для пациентов тоже набиты личными вещами. И медпункт по-прежнему полон лекарств, которым двадцать лет. Что, епархия закрывает аббатство, но оставляет в помещении препараты строгого учета? Тут какая-то нестыковка, Боб. Такое чувство, будто все исчезли за одну ночь, а Церковь посылает туда какого-то прислужника, чтобы запечатать место, пока кто-то что-нибудь не разнюхал. И почему я так думаю? Вчера я звонил в чертов офис земельных записей округа Рассел...