Мне предстоял долгий путь…
Когда я очнулся, перебирая в голове последние события, попытался вспомнить, отрубился ли от жажды или же потерял сознание от переутомления. Кожей щеки я ощутил знакомую поверхность своего дивана, а напротив меня горел экран с надписью:
GAME OVER
И ниже вопрос:
ВЫЙТИ ИЗ ИГРЫ?
ДА НЕТ
Осталось лишь поставить галочку…
========== ИКРА 2. Пробуждение. I ==========
Забыв о цели, я брёл по осеннему городу. Яркие листья падали под ноги, стремясь быть растоптанными, впечатанными в дорожное покрытие, стать колоритными принтами на тёмно-сером влажном асфальте. В воздухе пахло лесными клопами, арбузами и сырой землёй. Мне вспомнился покосившийся деревенский сортир, поросший вокруг кустами с малиной. Перед мысленным взором тут же возник малолетний и худосочный я, тянущий руки к ягодам. Шипы кололи кожу на руках, глаза жадно шарили по листве. Я выхватывал ягоды, порой не замечая лесного клопа. Он лопался под нечаянным нажатием моих пальцев, обдавая едким и одновременно бодрящим запахом. И сейчас этот осенний аромат клопов в воздухе остро напомнил о лесе и свежести. Я глубоко вдохнул, выпустив ртом тёплый пар. Я огляделся по сторонам, прикинув сколько времени.
Хотелось есть, а дома наверняка мать готовит обед. Я потёр холодные руки, спешно сунув их в карманы куртки. Бряцнула мелочь в карманах. Вынув несколько шершавых бумажек, я лениво пересчитал деньги, вырученные в комиссионке за пару зарубежных дисков, которые я сдал пару недель назад и о которых, казалось, благополучно позабыл. Так, не желая гулять под накрапывающим дождиком, который внезапно припустил, я решил спуститься в метро. Сырой и прохладный воздух сменился душным и ватным. Гнилостное подземелье отражалось в пустых глазницах толпы, которая, толкаясь, медленно просачивалась на эскалатор. Я замедлил внутренние процессы, стараясь меньше и тише дышать, чтобы социальный тлен не проник в лёгкие. Пусть он осядет в носу, запутавшись в мелких волосках. Его потом легко вымыть струёй из-под крана.
Расфокусировав взор и, словно бы впав в кратковременный анабиоз, я съехал вниз на эскалаторе, прошёл на платформу, вошёл в раскрывшиеся передо мной двери подошедшего поезда. Яркий свет в вагоне нарушил мою внутреннюю медитацию. У противоположных дверей стоял крупный лесной клоп ростом с высокого человека. Клоп смешно скрестил две ноги, как балерина, готовая взмыть в прыжке, средняя пара ног безвольно болталась вдоль крупного туловища, а верхние конечности он скрестил на груди.
Поезд тронулся, меня шатнуло прямо на клопа. Верхняя пара его конечностей ловко остановила моё дальнейшее падение.
— Аккуратней… — проскрипел он, опираясь щитом ярко-зелёной спины о поручень.
— Спасибо, — процедил я, разглядывая его хитиновый панцирь, испещрённый рытвинами. — Вот почему пахнет лесной осенью… — задумчиво проговорил я себе под нос.
Но клоп расслышал мои слова и мистически проскрежетал, шевельнув усиками:
— Это всё альдегиды в секрете… они близки к феромонам… — он коснулся конечностью своего нагрудного щитка.
Я разглядел на его членистоногой конечности жидкость. И пока я размышлял над его словами, он шустро обмазал ею мою куртку, добавив лишь:
— Тебе пригодится сегодня…
— Феромоны… — загипнотизировано произнёс я, глядя в своё отражение в мутном стекле вагона.
Когда я очнулся от пространных размышлений, клоп уже вышел, а поезд начинал набирать скорость, входя в тоннель. Сердце замерло, обдав внутренности кипятком. Я почувствовал лёгкое волнение и уставился на маячащую перед глазами надпись «НЕ ПРИСЛОНЯТЬСЯ». В темноте тоннеля за стеклом неслись мимо гусеницы проводов. От их мелькания начинала кружиться голова, и я сосредоточился на своём отражении. Лицо тонуло в тени от кепки, поверх которой был надвинут капюшон. Лицо казалось бледным из-за холодного света ламп.
Поезд начал тормозить, а я предвкушал появление платформы, желая быстрее выйти на свет, выдохнуть ватный воздух подземки, вдохнуть полной грудью. Толпа услужливо вынесла меня из вагона, потащила наверх, навстречу осеннему небу. Я достиг турникетов, когда сочное рыжее пятно кольнуло моё боковое зрение. Я невольно остановился, устремив взгляд к той, чью голову одарил поцелуй Иуды. Кто-то толкнул меня, выругавшись, но я замер, игнорируя скользяще-подталкивающие прикосновения.
Она сидела на подоконнике возле широкого стекла и растерянно смотрела в толпу, поджав ноги к подбородку и обхватив руками колени. На ней были свободные джинсы, зауженные книзу, и сиреневые гетры, слегка прикрывающие красные кеды; рыжие волосы лёгкими волнами падали на цветную куртку, лицо щедро обсыпали веснушки цвета октябрьских листьев и опавших каштанов.
Аккуратный острый подбородок она опустила на колени и отвернулась к окну.
Кто-то сильнее подтолкнул меня, я прошёл через турникет, выйдя на улицу.