— Я знаю. — Почему это вызывает на моем лице усталую улыбку?
Эвандер нервно оглядывается по сторонам. Должно быть, он никого не видит и не чувствует, чтобы встревожиться, потому что наконец говорит как можно тише:
— Конри приказал. Он видел тебя той ночью, когда ты забрала Аврору. Он хотел причинить тебе боль. Я пытался сдержаться, но Бардульф услышал приказ. У нас были… небольшие разногласия по этому поводу. Но ничего не поделаешь.
Небольшие разногласия… Синяк, который я увидела на его щеке, когда впервые взглянула на него, сейчас он почти незаметен. Но похоже, что его кто-то ударил.
— Ты… — Мысли в моей голове появляются за секунду. Они мрачнее, чем я себе представляла, и мой разум не хочет им верить. — Ты должен был убить меня?
Он ничего не говорит. И снова это мой ответ. Моя кровь холодна. Я буду вынуждена выйти замуж за мужчину, который приказал убить меня.
— Ты собирался сказать ему, что сделал это, когда он приказал? Что ты убил меня?
— Бардульф знал правду. — Эвандер пожимает плечами. — Я бы сказал, что тебя там не было — правду. Конри не стал бы упрекать нас в том, что мы не преследовали тебя, когда в центре нашего внимания была Аврора и она была у нас.
— А если бы Бардульфа там не было?
— Какое значение имеет эта гипотеза? — Он вздохнул.
— Для меня это очень важно. — Важно, защищаешь ты меня или нет, по-своему.
— Я же сказал тебе, я делал ужасные вещи. Вещи, от которых тебе будет плохо. Я буду продолжать делать ужасные вещи, пока он у власти. — Слова прямые и гневные. Но как только он заканчивает свой выпад, выражение его лица смягчается. — Но… не потому, что я этого хочу. Я отчаянно, отчаянно цепляюсь за любую крупицу порядочности. Потому что…
— Потому что? — вздохнула я, зависнув над его словами.
Он делает небольшой шаг вперед, голос понижается еще больше.
— Потому что мне нравится мечтать о том, что однажды я смогу освободиться от него. И когда я освобожусь, я хотел бы быть тем, кто сможет спать по ночам.
Слова медленно погружаются в меня. Его выражение лица — нечто среднее между мукой и отчаянием. В поисках. Просит у меня прощения, которое я никогда бы даже не подумала дать человеку, обидевшему меня так, как обидел он.
Но… все вдруг перестало казаться таким простым.
— Мы должны присоединиться к остальным, пока они не догадались. — Эвандер прерывает момент, отступая в сторону. — Если я собираюсь увести тебя позже, мы не можем позволить окружающим подозревать нас, а за тобой уже и так следят
— И еще кое-что. — Я останавливаю его в последний раз. — Действительно, последнее, — заверяю я его взволнованное выражение лица. — Мой барьер, как ты…
— Ты правильно догадалась. Я использовал огненного духа, чтобы прожечь его, — говорит он, как ни в чем не бывало. Никогда еще я не ненавидела быть правой. — Хотя почти не смог этого сделать. Никакие физические предметы не сработали, а дух был почти недостаточно силен.
— Значит, моя магия была неплохой, — шепчу я.
— Совсем наоборот. — Уголки губ Эвандера слегка подрагивают, как будто он борется с улыбкой. Но от этого выражения он быстро отказывается. — А теперь давайте двигаться дальше.
— Хорошо, — пробормотала я, когда он обошел меня.
Я снова смотрю на его спину. На эти шрамы, которые совпадают с массивными лапами Конри, Короля Волков, который не оставляет после себя ничего, кроме разрушений и душевной боли. Возможно, Эвандер и был тем, кто сломал мой барьер, забрал Аврору и сжег мой дом дотла, но это произошло по приказу Волчьего Короля. По его словам… он почти все это время пытался защитить меня.
Но могу ли я ему поверить? Я сам отвечаю на свой вопрос, когда мне приходит в голову, что Аврора тоже ему доверяет. По крайней мере, в какой-то степени. Эвандер был тем, кто освободил ее, более или менее.
Я иду рядом с Эвандером, наши шаги совпадают по длине и походке. Я борюсь с желанием посмотреть на него. Продолжить изучение этого странного мужчины, которого, как мне кажется, я только начинаю узнавать.
Незаметно для себя я ощутила, как кончики его пальцев пробегают по моим рукам и запястьям, оседая на ладонях. Я снова в той темной палатке в мою первую ночь здесь. Моя кожа морщится.
В нем есть нежность. Но также и голод. И темнота, которая в равной степени интригует и пугает.
Глава 15
Мясо распределяется между членами стаи по одной крошечной полоске. Сначала достается детям, за плечи которых держатся родители. Но взрослые не берут ничего. Они возвращаются на свои места в большем кругу и ждут, когда придет их очередь подходить к еде.
Я не думалf, что в стае так много людей, пока не увидела, как быстро они используют те скромные запасы, которые там ест. Я крепко сжимаю ремень своей сумки на плече, думая о том, какие крохи пайка у меня еще остались. Эвандер мог бы забрать их, когда завладел моими вещами. Но он этого не сделал. Я поднимаю на него взгляд, а потом возвращаюсь к очереди.
Он принимает мой взгляд.
— Скоро наступит наша очередь. Мы поднимемся вслед за рыцарями и другими альфами, вместе с Конри.
— А Аврора?
— Конри решил запретить ей покидать палатку, пока мы в лагере, за исключением тех случаев, когда мы переезжаем с места на место.
— Понятно. — Я нахмурилась. Подозреваю, что, как только он вернется в их постоянное поселение, для нее будут изготовлены кандалы. Нам придется сбежать до этого. А это значит, что, как бы сильно мне ни хотелось пополнить запасы, я должна сохранить те пайки, что у нас есть. — Почему так мало еды?
— Ты видела какую-нибудь дичь на этих равнинах? — спрашивает Эвандер. Я качаю головой. Я не видела ни одного из признаков, необходимых крупной дичи для жизни, — например, постоянных водопоев или разнообразия животных в пищевой цепочке. — Раньше здесь было много животных — лоси, бизоны, другие… но родовые стаи охотились на них до полного исчезновения. Они сжигали и вырубали леса на землях своих врагов, чтобы уморить их голодом. Те первые дни, когда мы сражались и уничтожали друг друга, не заботясь ни о себе, ни о своих землях, отчасти и побудили Бевульфа объединить стаи. На какое-то время это сработало. Пока это не перестало давать результаты, и все вернулось на круги своя. Теперь мы выживаем на объедках, оставшихся от наших предков.
Я понимаю, что Конри говорил правду, когда рассказывал о том, как отправился в Мир Природы, чтобы найти более плодородные земли для своего народа. Я откладываю эту информацию, не зная, как ее еще обработать.
— Неужели весь Мидскейп такой же бесплодный? — спрашиваю я, думая о том, что еще сказал Конри — о том, что он не может выйти за пределы своих границ, опасаясь Короля Эльфов и вампиров.
Эвандер качает головой.
— На юге и юго-западе отсюда есть горы, где живут вампиры, лес под ними, который всегда был спорной территорией между нами и вампирами, и еще больше земель дальше на западе. Но лыкины давно требуют, чтобы другие держались подальше от наших туманных равнин и холмов, поэтому мы делаем то же самое для них.
— Очень похоже на ранние договоры между лыкинами и ведьмами. — Я думаю о барьере.
Он кивает.
— Наша очередь за едой.