Почему Оцелот так ненавидит «Долг»? Может, какие-то личные счёты? Во всяком случае, говорить на эту тему он явно не хотел. Да и на другую, в принципе, тоже.
Пискнул КПК ведущего, оповещая о новом сообщении. Сердитый провёл пальцем по сенсорному экрану и прочитал текст. Затем сообщил:
— Планы поменялись. Нужно помочь нашим отразить атаку. Вчетвером они не справятся.
Пальцы Оцелота сжались в кулак. Наверное, он уже догадался, кто снова заявился на Дикую территорию, пытаясь захватить весь «Росток». В очередной раз.
— Тогда идём, — процедил наёмник.
— Спокойнее, Оцелот, — буркнул замыкающий.
— Заткнись! — зло рыкнул тот.
— Бегом марш! — отдал приказ принявший решение Сердитый.
Мы с места рванули следом за ним. Вскоре стали слышны звуки перестрелки. На КПК пришёл некролог: «Фирн, наёмник, Дикая территория, убит “Долгом”». Дежурившие в месте стычки ребята остались втроём против сильного противника.
Вскоре впереди показался двухэтажный продолговатый переход, отделяющий Дикую территорию от нейтральной территории перед Баром. Я перевела винтовку в режим стрельбы очередями.
Группа разделилась.
— Держись рядом, — приказал Оцелот. — И не вздумай в своих палить, иначе лично пристрелю.
Я никак не отреагировала на предупреждение, но повиновалась — старалась не отходить далеко. Мы по «пожарной» лестнице взбежали на крышу большого ангара и засели на её краю. Отсюда было отлично видно укрывающихся за бетонными блоками «долговцев», поливающих огнём троих оставшихся в живых часовых. Те изредка постреливали в ответ, высовывая из-за укрытия только стволы винтовок.
— А может, из подствольника их? — предложила я, однако наставник отрицательно мотнул головой:
— Союзников заденет. Вон, видишь, бандюки с тыла подбираются?
— Вижу, — одновременно с диалогом я целилась в высунувшегося из-за блоков с гранатой в руке «долговца». Выстрел. Глушитель почти полностью скрыл звук.
«Лимонка» прокатилась по земле под ноги товарищу погибшего. Тот метнулся прочь от гранаты, но не успел: Ф-1 взорвалась. Ударная волна толкнула бегущего бойца в спину. Оцелот же мгновенно изрешетил его пулями.
На душе было неприятно. Одно дело — валить сволочей-бандитов и собирать патроны с трупов, и совсем другое — убивать «долговцев», которые раньше к тебе относились в принципе нормально. Неправильно это как-то…
Оцелот, со злорадным блеском в глазах отстреливающий «должников», заметил, что я больше не стреляю.
— Помогай, — прошипел он. — Эти уроды мочат твоих новых товарищей! Забудь всё, что тебе вбили в голову сталкеры.
«Может, он прав? — я медлила. — Как же трудно отказаться от своих убеждений и принять решение…» Прочь все сомнения. Я навела мушку на голову ещё одного «долговца» и спустила курок. Быть может, это был неверный выбор и лучше было бы застрелить Оцелота и сбежать «под шумок», но что-то удержало меня от этого опромётчивого шага — скорее всего, осознание того, что вряд ли получится уйти из этого пекла живой. Одновременно пришли ещё несколько некрологов, среди которых один оповещал о смерти наёмника.
За спинами врагов появились мародёры. В несколько стволов они открыли огонь по «долговцам» с тыла. Похоже, последние не ожидали такого поворота событий, поскольку считали, что все наёмники и бандиты «заперты» на Дикой территории.
Оцелот перестал стрелять и сел. Бандиты сами завершат схватку.
— Кстати, а за что ты желаешь смерти «долговцам»? — стараясь не смотреть на трупы внизу, спросила я.
— Это в прошлом, — наёмник скривился, как от зубной боли.