Нини и Ноно Лейбович посмотрели на Пурити, затем повернулись друг к другу, пожали плечами и вновь уставились на Пурити. Скользящей походкой они вышли на свет.
– Привет, девочки! – пискнула Клу, не находя покоя своим рукам и впустую пытаясь казаться беззаботной.
Она встала перед упавшим шлемом, надеясь, что пустоголовые близняшки не заметят его. Две пары одинаковых глаз одновременно моргнули, обменялись взглядами и снова посмотрели на Пурити.
– Ты тоже заблудилась, пока шла вышивать? – спросила Нини.
Она носила серебряную тунику и обтягивающие лосины, расшитые кусочками зеркал. Одежда Ноно более соответствовала этому времени суток – она куталась в белую льняную пижаму, сливавшуюся с безупречно чистыми стенами Пти-Малайзон. По какой-то причине Ноно постоянно трогала свой нос, словно бы чувствовала какой-то отвратительный запах.
– Вышивать? – повторила Пурити, пытаясь придумать оправдание. – Вышиваем мы на первом этаже. И вообще в другом здании.
Нини тащила на спине увесистый рюкзак, без всяких сомнений набитый нарядами на случай, если ей опять приспичит заняться своими бессмысленными переодеваниями.
– Не поспоришь, – кивнула Ноно, все еще морщась от вони, которую Пурити не ощущала. – Видимо, поэтому мы и не смогли найти мастерскую. А что здесь делаешь ты?
– И зачем ты намотала на голову чулки? – добавила Нини.
– Уши замерзли, – ответила Пурити, прежде чем успела подумать.
– Ясненько, – протянула Нини. – Но как же твои ноги?
– А что с ними? – Пурити поняла, что голос ее едва не сорвался на визг, и поспешила исправиться. – Я часто любуюсь восходом солнца и, чтобы полностью насладиться зрелищем, стараюсь подняться повыше.
Какая разница, что на самом деле разглядеть восход за лесом и стеной зеленого стекла – задача весьма нетривиальная.
Ноно прищурилась:
– Родители говорят, нам не дозволяется подниматься сюда. Говорят, не стоит рисковать и злить преторианцев.
– А еще они говорят, – театральным шепотом добавила Нини, стараясь как можно шире распахнуть глаза, – что Убийца все еще бродит на свободе!
Пурити с такой старательностью изобразила смех, что тот прозвучал почти арпеджио.
– Ну, еще они нам говорили, что мир – это русалочка, которая убаюкивает небеса каждую ночь, так что нельзя быть уверенной, чему следует доверять, когда речь заходит о «них» и «говорят», не так ли? Но должна вам сказать, что небольшая прогулка по верхним уровням великолепно бодрит дух, и это самое любимое из доступных мне развлечений, что вы, разумеется, понимаете. Разве вид отсюда не прекрасен? Он мне так нравится, действительно нравится. – У Пурити в легких кончился воздух, и только поэтому она замолчала.
– Эм-м, что? – Ноно склонила голову набок и посмотрела на Пурити так, словно решила, будто та рехнулась.
– Наверху живут русалочки? – Впервые за несколько недель в голосе Нини послышался энтузиазм. – Хочу себе такую! – Она помахала рукой на тот случай, если за ними сейчас наблюдает морской народ.
Ноно вздохнула, и Пурити буквально на долю секунды показалось, что она не такая пустоголовая, как ее близняшка.
– Слишком рано для русалочек, Нини. Они же спят допоздна.