Холодный ужас. Вот что первое почувствовала леди Лаускалите, но потом совладала с собой и объявила новость о том, что дочка Инге жива – профанацией и ложью, а саму девчонку самозванкой. Не помогло. Легарт пропустит все ее слова мимо ушей. Все ее выпады молодой глава Дома Браггитас игнорировал.
Да как он вообще мог так с ней поступить?! Щенок!
В бессильной ярости леди Рената пнула ближайший цветочный куст в расписном горшке. Силы пинка хватило, чтобы сломать несколько веток, испортить туфельку, порвать чулки и подол еще одного хорошего платья.
Плевать!
Пусть идиот-Легард раскошеливаться ещё на один наряд. И вообще, она ‒ леди из Высшего Дома, имеющая благородное происхождение, в её жилах течет кровь первых королей. А приблудок её блаженной сестры будет иметь больше прав, чем она и ее дочь?
Несправедливо.
Рената с трудом, но все-таки добралась до двери нужной ей комнаты. Не стоило так злоупотреблять этрийским вином, но сегодня она имела право не сдерживаться. Да и повод имелся: как-никак любимая племянница неожиданно воскресла из мертвых, а это та еще радость.
За дверью ее естественно ждали. Приятно, когда тебя ждут. Пусть не тот, кого хотелось бы увидеть, но в данном случае это тоже неплохо. Ее немного тяготило навязчивое покровительство столь неприметной особы, но, если отбросить частности, оно вполне окупалось материально.
– Ты видела ее? – встретили ее вопросом с порога.
– Конечно же, нет, – Рената вошла нетвердой походкой, и прилегла на софу рядом с гостем.
– Тогда за каким йодасом я тут сижу битый час и жду новостей? – он был недоволен. Правда, это будет длиться недолго – Рената умела доставлять радость, в этом ей не было равных.
– А как, скажи мне, было рассмотреть девчонку, если во дворе начался переполох и было полно народу? – женщина сделала большие недоумевающие глаза. – Или, может быть, я ещё должна была подойти и горячо её поприветствовать?
В последней фразе Ренаты проскользнул сарказм, смешанный с лёгким привкусом страха.
– Я не говорю, что надо было лезть в самую гущу событий, – мужчина говорил спокойно. – Но десять лет назад ты так трогательно уверяла, будто бы дочь Инге больше никогда здесь не появится, что я даже уверовал в твои слова, а тут такой сюрприз. Весьма неожиданно… и неприятно кстати.