— Фиренц, – приветливо начал Хагрид, закрывая телом лежащую мантикору, она была все еще истощена родами и предпочитала лишний раз не двигаться. – Как хорошо тебя встретить, ты понимаешь…
— Довольно, Хагрид, звезды сказали нам об огромной опасности, что приближается, но я знаю, что это не она, – он постучал передним копытом по земле и махнул мне рукой, подзывая к себе: – Ты, Гарри Поттер, пойдем со мной, я покажу дорогу к её дому. Она должна уйти через три дня, как детеныши окрепнут.
Получив одобрительный кивок от полувеликана, я последовал за кентавром, что в полной тишине провел меня через дебри леса, помечая под моим пристальным взглядом деревья с помощью стрелы. За его спиной был огромный лук размахом в полтора метра.
— Вот то место, откуда она пришла полнолуние назад, – он указал руками на старые руины, скрытые жиденьким подлеском. Огромные каменные блоки и остатки колон блестели белым камнем в редких лучах солнца.
— Они ушли, оставив за собой лишь след своего величия, и только звезды поймут своих детей, что странствуют среди них.
Я пораженно смотрел на руины Сидов – я был уверен, что это могли построить только они, пусть все было разрушено под гнетом времен, но оно было завораживающе красиво и величественно.
— Видишь ту колонну? – он указал длинной стрелой на самую высокий остов среди остальных, на что я кивнул. Он смерил мои ноги изучающим взглядом и, кивнув самому себе, продолжил: – В полнолуние, двадцать девятого августа по вашему летоисчислению, ты проведешь мать с её детьми к той колоне – она сама найдет путь, за три шага от неё остановись. Как бы она ни умоляла тебя, как бы ни просила – не иди.
— Там Нирн? – с трепетом и опаской прошептал я.
— Да, молодой детеныш, путь на тропу туда ведет в мир мертвых и в то же время бессмертных. Хагрида с собой не бери – не выдержит он зова матери, сгинет на изумрудных тропах. Рано ему еще отправляться тропою звезд, рано…
Мы стояли в молчании пару минут, думая каждый о своем, но он отмер и коснулся моего плеча:
— Мы еще встретимся, Гарри Поттер, а пока пойдем, я проведу тебя обратно…
Завтра мне отправляться в Лондон, чтобы сесть на поезд в Хогвартс, пусть я и в километре от него. Но это традиция, а нарушать их у меня пока нет никакого желания. Сверяясь с рецептом, я закапал по одной капле зелья в глаза и сидел на остывающих ступеньках, смотря со слезящимися покрасневшими белками глаз на ровный диск полной луны. Она укутывала мир своим серебряным светом, рождая переливы теней, что танцевали среди листвы, травы и замка, что горел редкими огнями в высоте башен. Из-за спины сквозь дверной проем с открытой нараспашку дверью лился пьяный храп Хагрида. Он сильно переживал о расставании с «Кисонькой», и я еле уломал его не идти со мной: Фиренц был прав, он бы не выдержал. Даже я чуть не сломался, когда она выла, зовя меня с собой, своего детеныша. Я рыдал, упав на колени, вцепившись побелевшими пальцами в острую траву, изрезая ладони в кровь, за моей спиной незримыми тенями стояли десятки кентавров, они провожали в путь опасного и в то же время такого родного мне существа. Но портал все же закрылся, она все время ждала у границы, изредка собирая легкими тычками разбегающихся котят. Услышав жалобный рык, я чуть не поддался, но налетел порыв ветра, что сбил меня с ног, повалив в высокую траву. Поднявшись, я больше её не увидел.
Я не помню, как добрался до поляны с плачущим великаном, не помню, как мы дошли домой. Я помню, как с мрачной решимостью напивался великан, и то, как я, подняв свою грязную мантию, которую в первую же ночь забросил в угол, вышел на улицу. Привычным жестом обхлопав карманы в поисках сигарет, я устало вздохнул и, наткнувшись на пробирку с переливающейся в лунном свете жидкостью, прочитал рецепт. Я всегда знал, что хожу под солнцем и луной не впервые, но все же ничего не мог вспомнить, я был Гарри, просто Гарри. Просидев всю ночь, ежась на холоде, что несла с собой наступающая осень, я зашел в дом, написал записку, оставив её на столе так, чтобы Хагрид её заметил, и, собрав вещи, направился в Хогсмид. Думаю, мадам Розмерта угостит меня чашечкой кофе или чая перед тем, как я отправлюсь в головокружительное и ненавистное мне путешествие по каминной сети. Сбросив грязную мантию, я в прыжке повесил её на крючок. Новую надевать не стал – еще успеется.
Я двинулся по тропе в сторону деревни. Остановившись на холме, бросил последний взгляд на замок:
— Мы еще увидимся, Хогвартс, это будет скоро…