Словно из ниоткуда он появился перед кромкой воды озера больших размеров. Деревенский рок-н-ролл звенел из “Бумбокса”: «Я собираюсь купить себе собственное кладбище, убить всех, кто когда-либо делал мне плохо…», рядом стоял переносной холодильник с пивом.
Мысль о пиве оживила его… пока он не увидел десятки раздавленных банок, лежащих вокруг. Фу! “Keystone Light”. Поворот головы показал ему дело куда более неприятное, чем мусор на берегу. Он мгновенно стал свидетелем непостижимой сцены и неописуемых событий.
Тем не менее, они будут описаны…
У кромки воды стоял сверкающий угольно-чёрный ”Шевроле “Эль Камино” 1969 года выпуска, с откинутым верхом. На лакированном капоте покоилась отрубленная голова белокурой женщины, с открытым ртом и открытыми глазами, перед которой стоял дородный молодой человек с короткой стрижкой. Его джинсы были спущены до колен, и он яростно мастурбировал, периодически облизывая свои губы. Писатель сразу понял, кто этот человек: Дикки Кодилл.
Ещё один мужчина в джинсах, тяжело дыша, опустился на колени и занялся кое-чем похуже занятия Дикки. Это был длинноволосый жилистый мужчина с козлиной бородкой.
Тритт Боллз Коннер - сразу понял Писатель. Перед Боллзом лежала обнаженная обезглавленная женщина на восьмом или девятом месяце беременности. Её бёдра были связаны вместе, чтобы предотвратить выкидыш. Джинсы Боллза были расстёгнуты, он оседлал труп, и медленно вводил и выводил свой возбужденный пенис в рану в нижней части живота женщины. Лежавший рядом на земле нож рассказал о том, как появилась рана.
- Блядь, Дикки, я сейчас кончу; ебать, ща лопну от каефа; ты должен попробовать! - cказал Боллз с энтузиазмом.
Но Дикки не обратил на его высказывание внимание, он был слишком сосредоточен на своём занятии. Он вздрогнул, поднялся на цыпочки, а телеса задрожали под растянутой футболкой с надписью BASTIN SAWKS CACK. Толстяк закатил глаза и кончил.
- Эээээээх!
Затем, когда наступил его оргазм, он принялся встряхивать пенисом, как кукурузным початком, изо всех сил стараясь извергать семя в рот отрубленной головы.
Оргазм Боллза наступил почти одновременно с Дикки. Он прижал ладонь к огромному раздутому животу перед собой, толкая таз изо всех сил…
- Ахххххххххх! Я заебашил эту беременную "крикершу" на хрен, да! Эй, Дикки, я наполнил её брюхо своей молофьей! - pадостно прикрикнул Боллз.
Теперь Дикки смотрел на это зрелище, продолжая дергать свой вялый пенис. Он захихикал так, как мог бы хихикать только умственно отсталый:
- Да-Да-Да, Боллз! Кончун - то что надо!
Боллз поднялся на ноги и заправил теперь уже вялый пенис в джинсы. Он выглядел так, как будто задумался над чем-то неимоверно важным.
- Гм, бля, чувак, мне вот интересно, если… ну, если ребёнок в ней - девочка, мог ли я её обрюхатить…
- Да, почему нет, Боллз, - сказал Дикки, явно воодушевленный такой возможностью.
Он положил голову блондинки в холодильник для пива, без сомнения, для дальнейших потех. Боллз поправил свои штаны:
- Да, блин! Ничего не сравнится с хорошим старомодным в-живот-трахом. Получить такой знатный кончун, и в то же время оказать услугу обществу! Эти сучки-голодранки всё время залетают нарочно, чтобы потом получать пособие.
- Чё-eрт побери, Боллз, так и есть! - Дикки поставил холодильник и “Бумбокс” на заднее сиденье машины.
- Да, насколько я понимаю, мы выполнили гражданский долг любого нормального мужика - трахнуть в пузо этих обрюхатившихся трейлерных голодранок, и обезбашить их! Мы, так сказать, боремся с перенаселением, и спасаем наше благочестивое общество от ещё одного малолетнего умственно отсталого! - перед тем, как застегнуть молнию, Боллз невообразимо долго мочился на беременный, обезглавленный труп. - Уменьшая излишнее население, мы уменьшаем де-фер-сит и улучшаем и-ка-но-ми-ю. A что она там набрюхатила, можно только догадываться. Вдруг это был мексикос, ниггер, идус или того ещё хуже - мусульманец! Чёрт, - Боллз сплюнул на землю и продолжил: - Единственными белыми парнями, которые когда-либо заполняли эти мешки для молофьи - были братья их папаш. Господи, Дикки, что за мир грядёт?
Ещё минута прошла, пока Боллз опорожнял свой очень полный мочевой пузырь на обезглавленную женщину. Её живот блестел, как мокрый белый пляжный мяч (ну в некотором смысле, конечно, так как пляжные мячи обычно не были татуированы словами: ВЫЕБИ МЕНЯ В ЗАД, КАК В АДУ!). Боллз начал застегиваться.