МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ, внезапно оказавшийся на его банковском счету, оставил он её вопрос без ответа.
- Ну, да. Я не могу этого отрицать.
Она обняла его, прижалась губами к его губам и принялась ласкать их языком. В то же время она потрогала его промежность.
- Давай потрахаемся! Ну же! - oна повалила его на кровать, намного быстрее, чем он успел хоть что-то понять. - Ты действительно - Tот Cамый!
- Дон, пожалуйста, - попытался он остановить ее. - Сейчас не время, и не то место.
Она засунула руку ему в штаны.
- Я даже не попрошу тебя надеть “резинку”. Я хочу, чтобы ты кончил в меня! Если я забеременею, у меня будет ребёнок, и я клянусь, что даже не подам на тебя в суд на алименты! Это будет наше дитя любви!
- Нет, нет, правда, я слишком стар для такой спонтанности, - взмолился он.
В этот момент в комнату, пятясь, вошёл Портафой, неся в руках что-то тяжелое.
- Прошу прошения, сэр, но я хотел бы показать вам вот это, и посмотреть, сможет ли оно удовлетворить ваши потребности.
Смущенный и выпрямившийся Писатель оттолкнул Дон.
- Призрак великого Адриана! - воскликнул он. - Где вы ее нашли?
Побеждённая Дон рухнула на кровать.
- Привет, Портафой.
- Мисс Дон, рад вас видеть, - сказал портье, невольно взглянув на её грудь, и поставил предмет своей ноши на стол.
Этот предмет был очень старой печатной машинкой.
- Я видел ее в кладовке, сэр, много раз. Мне сказали, что она была здесь задолго до моего появления в гостинице.
Писатель подскочил к ней в экстазе.
- Не верю своим глазам! - воскликнул он; он узнал эту модель с первого взгляда. – Это - «Ремингтон Стандард» №2! Мистер Портафой, это - “Мона Лиза” среди печатных машинок!
Портье посмотрел на громоздкую машинку.
- Кто-то говорил мне, что её забыл какой-то постоялец во времена, когда гостиницей владели Гилманы, но лично мне так не кажется, уж больно она старая, сэр…
- Я бы сказал, - заметил Писатель, смотря на подарок, - эта модель впервые появилась в 1874 году!
Седые брови Портафоя поползли вверх.
- Ну, это уже кое-что, сэр, и, возможно, она всё ещё в рабочем состоянии.
Писатель осмотрел её с ювелирной интригой, и обнаружил, что части машины чистые и хорошо смазанные. Стержни и валик выглядели как новые.
- Она полностью отреставрированная, - прошептал он, разинув рот.
Он вставил бумажную брошюру со стола в машинку и принялся печатать.
- Она работает!
- Это было вместе с ней, сэр, - cказал портье, протягивая маленькую картонную коробку, полную запечатанных целлофаном металлических колпачков.
- Ленты! - oбрадовался Писатель. - Да ещё и новые!
- Я рад, что вы нашли удовлетворение в машинке, сэр. Не стесняйтесь использовать её, как посчитаете нужным. Менеджер не возражает.
- Спасибо, мистер Портафой! - Писатель обнял его. - Вы просто находка! Это мой счастливый день!
- И мой тоже, сэр. После обхода я отправлюсь в банк. Сегодня я получил письмо от адвоката по недвижимости из Уилбрэхема, содержащее чек на сумму 10 000 долларов. Это наследство от дальнего родственника, которого я никогда не знал.
- Я счастлив за вас, мистер Портафой!
- Благодарю вас, сэр. Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится, сэр.
Культурный портье ушёл прежде, чем Писатель успел достать чаевые. Вау! Сначала я получил миллион долларов, а теперь ещё и ЕЁ! - подумал он.
Дон осталась лежать в элегантном темном костюме хозяйки похоронного бюро. Она смотрела на него с благоговением.
- Легенда действительно оказалась правдива. Ты действительно Tот Cамый.
- Сомневаюсь, Дон. Но забавно думать, что так оно и есть. Все мифологии уходят корнями в некую нить истины.
- Ты не шутишь, - сказала она, схватив его за руку, вытащив из комнаты. Она закрыла за ними дверь и повела его к лестнице. - Мы идём к машине Дикки прямо сейчас!
- Но… мне нужно вздремнуть!
- К ебеням сон!