«Если они каким-то образом поняли, что именно произошло, то они считают, что я… Что меня больше нет?»
Ваймс шагнул Моркоу навстречу. Если весь мир вокруг снова обрастает плотью и кровью, может быть, Ваймс сможет до него докричаться? Сможет подать хоть какой-то знак?
— Моркоу, я здесь! Я…
Моркоу ничего не услышал. Он вздохнул, надел шлем и решительно зашагал вперед прямо сквозь Ваймса. Ощущения были не из приятных, будто теплый поток воздуха бесцеремонно перетормошил все Ваймсовы внутренности.
Итак, его все еще не было видно и слышно, но цель была рядом. Ваймс чувствовал ее, как некую точку притяжения. И он должен был ее нащупать, сейчас же! Ваймс проскочил внутрь кабинета, прежде, чем двери успели закрыться.
«Ближе».
Ваймс даже закрыл глаза, полностью сосредотачиваясь на причудливом ощущении. Его тянуло вперед, как магнитом.
Чуть правее, еще семь, нет, восемь шагов вперед. Реальность уже билась у Ваймса под кожей. Странно, у него сейчас не было тела, а значит, и кожи, но он совершенно четко ощущал неспешно-ровную пульсацию сердца.
«Вот оно! — Ваймс протянул руку чтобы коснуться того, что его так настойчиво к себе тянуло.
«Ветинари!»
Ваймс отдернул руку от груди патриция, будто она была сделана из раскаленного металла. Это его сердцебиение он чувствовал, как собственное? Ветинари был той самой зовущей его силой? Какого черта? Что? Почему?!
Патриций сидел за своим столом, холодный и собранный, как змея перед броском. В руке он держал небольшой листок бумаги, исписанный мелким почерком, но взгляд Ветинари был устремлен куда-то поверх строк и абсолютно пуст.
Ваймс поежился и отошел на несколько шагов назад. Взгляд Ветинари не изменился.
— Сэр? — с робкой надеждой произнес Ваймс.
Ничего не произошло. Тогда Ваймс решился на невиданную дерзость, он снова подошел ближе и, чувствуя себя глупо и неловко, помахал рукой у патриция перед носом. Ничего не изменилось.
Нет. Ветинари его не видел. Он каким-то неведомым образом был якорем, удерживающим Ваймса от растворения в небытии, но самого Ваймса он не видел и не слышал.
«Проклятье, — Ваймс устало оперся на поверхность стола. — Должен быть какой-то способ. Думай! Думай!»
В дверь постучали. Это был образцовый, крайне вежливый и тактичный звук.
— Да, — коротко произнес Ветинари, выходя из своего жутковатого оцепенения, — заходи, Стукпостук.
Секретарь серой тенью скользнул в кабинет. На его подносе покоились сменная чернильница и специальный выпуск Таймс. Ваймс успел выцепить часть заголовка «КРОВАВАЯ ЖА…», прежде чем газета легла патрицию на стол. Ветинари ее даже не коснулся.
— Господин де Словв был непривычно осторожен в своих заявлениях, — как бы невзначай заметил Стукпостук, заменяя чернильницу и подкладывая в лоток для бумаг новые чистые листы. — Смею предположить, милорд, никто не понимает, что на самом деле происходит.
— Он больше не пытается чинить препятствия работе Стражи?
— Нет, милорд. Говорят, что после общения с сержантом Ангвой он немного поумерил свой пыл, хотя я все же осмелюсь утверждать, что главная причина лежит в его беседе с капитаном Железобетонссоном.
— Капитан, — Ветинари чуть склонил голову. — На его плечи и раньше ложилось управление всей Городской Стражей, но в этот раз дело приняло весьма скверный оборот.