Мужчина зарычал так, что у нее на какое-то мгновение расширились от испуга глаза. Но она даже не двинулась с места – слишком хорошо в нее вдолбили принцип о хищниках и глупых жертвах, которые сами провоцируют зверя, начиная убегать.
- Уходи. Не желаю тебя больше видеть! – с трудом взяв голос и лицо под контроль, отчеканила Вольнович, весьма однозначно указывая на дверь. – Каждый из нас получил, что хотел, и пора с этим заканчивать.
- Ты такая… - прошипел мужчина, больше от растерянности и злости, чем от реального желания ее обидеть, - …стерва!
Суккуб лишь безразлично пожала плечами, распахивая входную дверь, которая с грохотом захлопнулась, стоило ему переступить порог, и чувствительно припечатала его по заднице.
Оборотень с досады пнул железные перила лестницы и сбежал вниз, а девушка устало прислонилась головой к бронированной двери, чувствуя себя выжатой, как лимон, хотя энергия вера бурлила в ней, как лава – вровень с краями кратера.
Называли ее и похуже, право слова. И вообще бывало куда противнее и грязнее. Все это можно пережить.
А вот прощать необязательно.
Комментарий к Первая. З - знакомство.
Ну-с, приступим)
========== Вторая. БЭ - будни экзорциста. ==========
Демоны живут в Аду?.. Скажите это им.
Константин: Повелитель тьмы.
Путём излюбленного опытного метода я выяснила, что засыпать в плохом настроении – дурная примета, ибо потом весь следующий день вы снова будете в плохом настроении, а это обычно чревато проблемами для окружающих. Моё душевное состояние было ни ужасным, ни кошмарным, ни мерзким, а именно плохим. То есть не настолько отвратительным, чтобы без видимых причин начать потрошить людей, но достаточно испорченным, чтобы всерьёз об этом задуматься.
И, естественно, звонок от отца Николая, разбудившего меня в семь утра, моего настроения не улучшил, а перспектива мчаться на другой конец города и вовсе заставила приглушенно зарычать в трубку. Как нечисть высшего порядка, я это вполне умела и при определённых обстоятельствах – например, вышеописанных – получалось у меня даже круче, чем у оборотней.
- Она дочка одного из наших священников, Лира, я не хотел бы обращаться к постороннему, - терпеливо, как сварливой теще, объяснял батюшка.
Будь я более бодрой и довольной жизнью, непременно бы сочувственно покивала, а так лишь грубо отрезала, чтобы ничего – никого! – не трогали и ждали на месте.
Когда собиралась, глянула мельком в зеркало и вдруг недоуменно нахмурилась. Я не поменялась. Вообще. И это заставило меня усмехнуться, но лишь на секунду.
Природа суккубов не статична. В прямом смысле. Мы меняемся по молчаливому желанию партнера, незаметно перетекая в тот образ, которое подсознания «клиента» считает идеальным. А для нас – это всего лишь способ выкачать максимальное количество энергии за один прием. И после этого мы можем вернуть себе исходный облик, но я вчера была так зла, что даже не вспомнила об этом.
Раньше я не менялась лишь с одним человеком – с Силачом стаи Булата. Он видел меня такой, какой я была от рождения, и нравилась ему именно так.
Теперь появился еще Стас.
Не зря Кирилл говорил, что оборотни видят дальше всего наносного.
Собраться и одеться – дело получаса, добраться – вдвое дольше. И почему священники не могут жить где-то поближе, чем морковкин заговень?!
Таксист содрал кругленькую сумму, особенно злобствуя из-за отсутствия у меня какого-либо желания заводить знакомство с таким потрясающим (видимо, отвратительным пивным животом) мечтой-мужчиной. Свинья. Бесят люди.