— И упускаем шанс улучшить свою карму, — ввернул Геннадий. Пока все гадали, при чём здесь карма, он спешно заговорил: — Я понимаю, что ты имеешь в виду, но послушайте же, у меня есть идея!
Михан завыл:
— Я смотрел один фильм ужасов, который начинался так же…
— Говори, — подбодрила Яночка. Она явно ничего не поняла, но Геннадий всё ещё интересовал влюбчивую студентку.
— Перечисленные преподаватели, все с разных кафедр, не без причин спевшиеся в последние полгода… Они точно что-то задумали, я всё чаще вижу их вместе в самых неподходящих местах… Да, я вижу многое, — добавил философ, поняв, что все скептически уставились на его очки в трещинах. — Не отвлекайтесь. Грядёт какая-то развязка, какой финал, это концепция любых взаимосвязанных цепочек…
— Пряник, я тебя щас укушу…
— Тише, Михаил, надкусить философскую материю доступно далеко не каждому. Так вот, им может понадобиться наша помощь как студентов! Кто лучше знает, где можно спрятаться в этом здании? Те, кто прогуливает пары. Кто лучше знает, как обмануть охранника и проскользнуть без студбилета? Только студенты!
— Кому сдавать сессию? Только студентам! — саркастически воскликнул Калина, и философ затих. Экзамены грозили всем, в том числе ему.
Кара переводила взгляд с одного на другого, не забывая об остальных. В уме Геннадия решались сложные философские задачи, Калина откровенно злился и пытался держать под контролем весь стол, Михану было до лампочки — но даже он насторожился. Яночка, прикрыв глаза, смотрела на Кару. То ли осуждающе, то ли заинтригованно, не разберёшь.
Неожиданно Михан родил мысль, которая пришлась всем по душе.
— А Станислав Павлович… может быть в этом замешан?
— А что? — хором спросили Кара и Илья, припоминая случай в лифте.
— Да стукнуть его хочу, — признался Михан, — только и всего. А повода нет.
— Санмитрич и без повода не возражал бы, — хмыкнул Калина.
— Неужели я не вдохновил вас на решительные действия? — расстроился Геннадий. — Я точно знаю, что как минимум двое из нас пострадали от существ инородного происхождения, это Илья и я… Остальные в этом как минимум заинтересованы!
— Постой-постой… Ты вроде не дурак, — медленно заговорила Кара, — и не стал бы лезть на рожон без причины. Признавайся, Гена… Что и где ты нашёл?
Философ торжествующе улыбнулся:
— Я знал, что у тебя есть голова на плечах, Карина! Не «что», а «кого». И я в любом случае намерен сказать об этом преподавателям, но я решил, что вы, как заинтересованные лица…
Заинтересованные лица дружно велели «показывай», и Геннадий Прянишников, словно Иван Сусанин, повёл их из столовой в спортивный зал, находящийся на цокольном этаже.
Выражаясь на упрощённом студенческом — в бункер.
***
Максим Сергеевич мог бы видеть со своего места в столовой весь процесс студенческого сговора, но он был смертельно занят — пытался съесть каринину булочку.
— Барсик, ты меня поражаешь, — протянул Мечников, уничтожая вторую тарелку картошки. — Эта маленькая булочка явно сильнее тебя.
— Иди ты, Саша…
— Не пойду никуда, пока ты не доешь, то есть, просижу тут до конца света.
— Кончай издеваться, — Максим Сергеевич страдальчески вздохнул и откусил ещё один кусочек. Маленький. — Вот за что? Что я ей сделал? И как ты можешь столько есть?!
— Не переходи на личности, — хмыкнул сытый, а потому добродушный историк. — Ты просто выглядишь, как заключённый в концлагере. В хорошем костюме, но заключённый. Меня не удивляет, что сердобольная студентка не удержалась… Удивляет, что она была одна такая.