Продолжив свою мысль о ее слишком уж восприимчивых филейных частях, он спросил:
- Да кто ты? Может, заморская принцесса, или перевоплощение богини нелепости?
Эм неожиданно и сильно закашлялась, как будто подавившись. После, вытерев слезы, она обратила внимание, что трактирщик не торопится их обслужить.
- А тебя не особо жалуют, – заметила она.
- Ты себя видела? Может, дело не во мне, – парировал он.
Заговорщески приблизившись к его плечу, она произнесла:
- Давай я поговорю. – И подняла руку.
Трактирщик нехотя подошел к их столу.
- Милостивый государь, – начала она, растягивая слова и слегка скосив глаза, – а не соблаговолите ли Вы обслужить двух уставших путников, которые, проделав длинный и опасный путь до Вашего убежища, невероятно голодны и отчаянно нуждаются в теплой, уютной постели?
- Чё? – Трактирщик нахмурился и облокотился кулаком о стол.
- Нам нужны пиво, еда – что-нибудь горячее и сытное, что есть. Постой на одну ночь. Еще нужна бадья с горячей водой и мыло, поскорее. – Геральт, говоря это, не отводил глаз от трактирщика.
- А деньги есть? – трактирщик с подозрением смотрел на сидящих. Геральт кинул на стол несколько золотых монет. Аванс.
- Больше так не делай, – угрожающе сказал Геральт, когда трактирщик отошел. Потом, немного смягчившись, добавил: – Удивительно, если хозяин не плюнет в твою тарелку.
Зайдя в комнату для постояльцев, Эм, не мешкая, сбросила с себя всю одежду, и с облегчением опустилась в горячую воду. После целой вечности грязи, пыли и холода, ощущения были невероятными. Понежившись некоторое время, она вспомнила, что ведьмак дал ей двадцать минут на мытье, а затем сам собирался занять бадью. Ей представилось, как он заходит в эту комнату, пристально смотрит на нее, без слов присоединяется и целует, целует… А она нежно гладит его по родному лицу, щетине, по его груди, перебирая шрамы пальцами… А он делает с ней то, что делают мужчины с любимыми женщинами… Как в ее видениях… И она моет ему волосы… Нет, волосы стоило помыть, наверное, до или после… Да и расплескают они все, если будут активно двигаться в бадье…
До женитьбы и детей в этот раз ее фантазия не дошла. Эм почувствовала, что проваливается в сон. Мысль о том, что закончить жизнь, утопившись в бадье, было бы неправильно, да и следующая помывка могла быть в грядущем году, придала ей некоторых сил. Она потратила их на то, чтобы отскоблить грязь с тела и волос, потом доплелась до кровати, стоявшей рядом, накрылась с головой и тут же уснула.
====== 1.8. ======
Эм проснулась, когда солнце было в своей активной фазе.
«Должно быть, полдень», – подумала она. Затем вспомнив, что ведьмак тоже планировал помыться, она быстро села. Вдруг повезет? Нет, конечно, его не было. Она очень расстроилась и обмякла обратно на кровать. Голая. Голая! Да, конечно, вчера она помылась, легла и заснула. А потом мылся ведьмак? Вдруг он что-то увидел?
Эм остановила себя, внутренне отругав за цикличность и глупость своих мыслей. “Даже если и увидел, – обреченно подумала она, – то не обратил внимания”.
Эм вздохнула и перевернулась на бок. Прямо перед ее глазами, на табурете, лежал внушительного размера сверток. Что бы это значило? Может, кто-то забыл до нее? Или… Геральт купил что-то для нее?