Наконец, передо мной раскрыли дверью. В комнате, куда меня бесцеремонно втолкнули, на стол накрывала высокая светловолосая женщина, с короткой стрижкой и в камзоле Синих Полосок. Она посмотрела на мою побитую особу без злобы, даже с некоторым сочувствием и ободряюще улыбнулась. Девушка показалась ангелом среди кучи злобных демонов. Я опустила взгляд на стол, который она собирала — жареная курица, свежий хлеб, сыр, чайник.
Вот это поворот. Они решили меня накормить? Последний завтрак умирающему? Это же вроде как дело чести для государства, хотя и бесполезный перевод продуктов. А может они боятся, что от голодухи я отключусь раньше времени и нельзя будет ничего добиться? Скончаюсь, как жрец, а им это не нужно.
Меня посадили за стол и сняли кандалы. Однако я, пребывая в некотором шоковом состоянии, туго соображала, поэтому могла только хлопать ресницами и мысленно взлетать. Роше кивнул своим людям и все трое — конвоиры и женщина — вышли, тихонько прикрыв дверь.
— Рассказывай, — вздохнул Роше и плюхнулся на табуретку, сбрасывая строгость со своего лица. С противоположной стороны стола сидел тот Вернон, с которым меня познакомил почивший король: наглый, деловитый мужчина средних лет, способный облить тебя словесными помоями одним только взглядом. — Как ты до такой жизни докатилась? Сообщница убийцы, государственная преступница и прочая-прочая-прочая, — однофамилец известной конфетной фабрики взял со стола одну из куриных ног, повертел ее в руках и жадно откусил здоровенный кусок.
— Что рассказывать-то? Что бы не произошло — это не я. Честно, — обычно такая отмазка хорошо работала еще дома, перед мамой. Верите, или нет, но «не я» – были первыми словами, которые я вообще удосужилась произнести в этой жизни. Умиляет, правда? Но Роше не мама, и, скорее всего, был другого мнения.
— Не стесняйся — угощайся, — темериец-патриот подвинул кружку с какой-то жидкостью. — Последний завтрак, скоро тебе будет не до этого.
Юморист хренов. Знает, как напугать и ввести в состояние тихой паники. Я снова чихнула. Вот всегда так. Стоит начать слишком сильно нервничать — и меня не остановить. Видимо, так мой организм справляется со стрессом.
Я взяла небольшой кусок хлеба. Откусила. Вроде не отравлено, но на всякий случай, я с подозрением покосилась на кружку:
— Вы меня отравить хотите?
— Нет, там обычная вода.
Я снова прищурилась на главу Синих Полосок. Странно все это, мне тут тонко намекают на казнь, но — кормят. Тащат, чтобы пытать и — разговаривают. Что-то тут не так. В моей голове происходит когнитивный диссонанс, надо срочно прояснить ситуацию, что бы уже наверняка быть уверенной — впадать в тотальную панику или уже нет.
— Что мне рассказывать? — спросила я.
— Начни с самого начала. Весь вчерашний день с момента пробуждения, — откликнулся Роше с набитым ртом.
— Зачем?
— Я хочу знать, насколько ты ко всему этому причастна. Твой друг убил нашего правителя, а ты могла знать о его планах и никого не предупредила. По сути, была соучастницей заговора с целью государственного переворота.
— Геральт совершенно точно не убивал короля. И я тоже, — я раздраженно мотнула головой и, наконец, отпила из подозрительной кружки. Хм, и правда вода. Обычная, кипячёная, еще даже слегка теплая вода. Я присосалась к посудине, выхлебав все в три глотка. Только сейчас в голове прояснилось и я поняла, что смертельно хочу есть, пить и спать — все навалилось разом.
— Я знаю, именно поэтому я и прошу тебя все рассказать.
— А если я откажусь?
— Тебя будут пытать, а потом повесят как сообщницу.
— А если мы не причастны?
— Ты отказываешься делиться информацией — значит что-то у тебя на душе не чисто, — меланхолично заявил Роше, попутно отламывая ломоть хлеба. Если бы он вздумал такой кусок кинуть голубям, то, при точном попадании, запросто мог бы прихлопнуть парочку пернатых. Ну, или дракона того…
Я вздохнула. Он прав, лучше все самой рассказать, ибо я и правда ничего такого не задумывала и даже об убийстве короля узнала от накинувшихся на меня солдат. Они же практически устроили линчевание на месте, но перед тем как отрубиться, я слышала, что Роше попытался меня защитить — значит он, как минимум, не враг. А еще, тут хотя бы кормят. Потом не известно, когда дадут еду и не факт, что какой-нибудь Чуча не решит отобрать ее с боем.