Или что ещё этот безумец может сделать каждому из них?
— Жизнь скучна — она кончается. Когда я узнал, что могу исцелять, я был разочарован. А потом наткнулся на прошлое семьи и узнал, что другим были доступны тайны смерти. Им, а не мне! И никто ещё не жил вечно. Глупцы.
Бенджамин не стал слушать дальше, схватил горсть заклятой земли и бросил в призрака. Он вспомнил свою ярость, вспомнил, что тот показывал им малышку Делию…
Себастьян застонал, сел и взял нож другой рукой. Бенджамин с ужасом смотрел, как лезвие приблизилось снова к руке, по которой и так стекала кровь. Ещё один порез — и вряд ли ему кто-то поможет.
— Твой брат умрёт. Как и ваш отец, как проклятая ведьма Анка. А что выберешь ты? Присоединишься к брату? Смерть — это куда лучше жизни.
— Отпусти его.
— О, ну нет. Я уже почти близок, но ты бы знал, как трудно провести ритуал призраку! Ты поможешь мне, а я отблагодарю тебя, поделюсь тайной, которой овладел.
— Как стать призраком?
— Как обрести бессмертие.
Бенджамин покосился на Себастьяна, считая про себя неумолимо истекавшие секунды жизни. Что он может против того, кто забирается в их сны? Против одержимого призрака?..
Только этот призрак здесь не один. Есть другие — есть те, кого он убил. В ком могла остаться ещё та же ярость, что пылает в Бене. И кровь Альбу и Антонеску сейчас текла по старым костям этого дома, по земле полей, в которых заперты Анкой другие призраки.
Бенджамин улыбнулся, чувствуя легкий азарт.
Погрузил руку в миску с землёй и солью, еле шепча то, что вычитал в дневниках. Как призвать призраков тому, кто умеет их слышать.
«Я — Бенджамин Альбу, и своей кровью я призываю вас».
Мужчина напрягся и оглянулся, не понимая, что происходит. А Бенджамин уже чувствовал — покалыванием в ладонях, холодком по затылку, прохладной дымке под ногами.
Призраки чувствовали того, кто может их слышать, кто может стать их собственными огнями, выводящими из мрака.
Бенджамин даже не понял, когда комната наполнилась ими — липкими, рваными телами, смешением затхлых запахов и голубоватым свечением. Они скользили и кружились, льнули к нему и крови Себастьяна.
Бенджамин заметил, как рядом с ним встал Драгош с виноватой мальчишеской улыбкой, которая совершенно не вязалась с его возрастом.
— Он стал сильнее всех нас. Даже я не мог с ним справиться.
Бенджамин только кивнул — видеть и чувствовать столько призраков сразу отнимало слишком много сил, ему чудилось, что он сам растворяется среди них. Они не нападали, но плотно окружили того, кто посягнул на таинства жизни и смерти, желая подчинить их себе.
— Тебе нет места ни среди живых, ни среди мёртвых, — глухо произнёс Бенджамин. — Тебе нет места в этом мире.
— Твой брат умрёт! А я могу его ещё спасти!
— Ты лжёшь. Ты убивал ради себя, как ты теперь можешь кого-то спасти? С тебя хватит чужих снов и крови. Убирайся!
Бенджамин не различал лица призраков, но знал, что те, кто ещё оставался близок к людям, чувствовали то же, что и он — ярость и злость. Они шептали Бену свои истории, от которых кружилась голова, говорили, как хотели предупредить, но вместо этого попадали в ловушку на земле. И их голоса замолкали. Как этот незнакомец убивал живых, чтобы продлить себе призрачную тонкую жизнь, становясь ни призраком, ни человеком.
Как он прорвался через заклятья Анки и смёл жизни отца и Делии.
Бенджамин застонал от непривычного наплыва шёпота и сжал кулак с землёй, не зная, что ещё может сделать.
— Уходите! Хватит!
— Я уведу их, — в безумном призрачном водовороте он различил тихий шёпот, — и уйду сам. Ты справишься дальше. Только спаси брата.
— Как?
— Он просто ждёт тебя, иди к нему. И верни.
Призраки хлынули рекой и океаном, волнами, которые затапливали дом, стены гудели от напряжения и тряслись, с потолка посыпалась крошка. Бенджамин не удержался на ногах и упал вперёд, к Себастьяну. Тот уже не держал нож в руке, но оставался без сознания.
Семь огней приведут тебя домой.
Кто зажжёт их для тебя, когда ты один во тьме?
Бенджамин аккуратно, избегая руки, мазнул испачканными в земле и крови пальцами первый неровный круг на лбу Себастьяна.
Вернись ко мне.
На висках.
Не смей уходить один!
На груди.