Беседовать Гор явно не был намерен. И вообще-то стоило уладить дела с полицией. Они наверняка уже обнаружили пустой холодильник в морге, и хорошо, если тот дежурный ничего не вспомнил. Гор обещал поговорить с Сетом — наверняка связываться будут именно с ним.
Анубис чуть снова не заснул, потом проворчал, что у него сегодня работа. Но он написал Луизе, она придет вечером, и Амон сможет всё выяснить.
— Прекрасно! — с воодушевлением сказал Амон, хлопнув в ладоши. — У нас настоящее детективное агентство! Распутаем дело под кодовым названием «Глаз Гора» и можно снова напиться.
— Серьезно? Амон! Сгинь с барной стойки!
Амон искренне считал, что нет ничего страшного в том, что он перегнулся через барную стойку и пытается дотянуться до сока. Ничего уж настолько страшного, чтобы об этом кричать! Но Анубис явно думал иначе и даже огрел Амона по затылку полотенцем. Так что тот зашипел, как обиженный кот, и вернулся на место.
— Нахватался дурных манер у матери, — проворчал Амон. — Она так псов Сета гоняет.
— Это у меня-то дурные манеры? Ты тут на барной стойке елозишь!
Амон надулся, но отказываться от сока не стал, когда Анубис налил его в чистый стакан.
Клуб Сета к вечеру наполнялся народом, скользящими неоновыми лучами и богами. Днем же работал как обычный бар, куда заходил обычный народ. Пообщаться под фоновую рок-музыку и выпить пару коктейлей.
За них как раз и отвечал Анубис — по крайней мере, когда его смена. И Амон сильно подозревал, насколько Анубис рвался вернуться в Лондон из-за Сета, застрявшего пока здесь, настолько же из-за работы.
До этого ему постоянно приходилось возвращаться в Дуат по зову Осириса, которого не очень-то волновало, что в этот момент делал сын, или насколько для него это важно. Так что длительной работы у Анубиса не было никогда, и сейчас он наслаждался возможностью. Для него это имело большое значение.
Амон вздохнул и поболтал палочкой в соке, разгоняя ледяные кубики. Он знал, что после того, как Осирис настаивал, чтобы сын сидел в Дуате, Анубис очень плохо относился к идее запирания хоть кого-то хоть где-то. И уж точно не любил быть запертым сам.
Но ни слова не сказал о полицейском участке, где просидел какое-то время. Он волновался о Горе, но не говорил о себе, и это беспокоило Амона. На его взгляд, Осирис когда-то перестарался, вбивая сыну ответственность.
Хотя в итоге Анубису и правда пришлось принять весь загробный мир и отвечать за него.
В баре никого больше не было, они только открылись, так что Амон занял самое удобное с его точки зрения место и принялся ждать, стараясь не мешать Анубису, который подготавливал рабочее место.
Достав планшет, Амон вернулся к чтению. Днем он успел поработать, убедившись, что еще не потерял хватку в инвестировании, и первые вложенные деньги начали приносить прибыль. Но от цифр в глазах двоилось, так что хотелось более легкого чтения.
— Инпу, — прервавшись, Амон посмотрел на друга. — Что такое «джинсовый костюм»?
Тот натирал стойку, пританцовывая под музыку, и изумленно изогнул бровь:
— Амон, это ты.
— Чего?
Анубис кивнул в его сторону:
— Джинсы и джинсовка. Думаю, это и есть «джинсовый костюм».
— Не знал, что это так называется…
— О, ну ты фанфики почитай, еще и не то узнаешь.
— Так. Я всего пару раз присылал тебе избранные места! Лучше читай, что я пишу.
Анубис хмыкнул, как бы показывая, что у него всё равно нет выбора: Амон регулярно ему что-то присылал. А пять минут спустя начинал нетерпеливо выяснять, прочитал ли и «ну как?» Амон и сам понимал, что выдержка у него так себе, но интересно же!
Он выключил планшет и подпер голову рукой. В баре и правда было тепло, так что Амон решил, что устал от свитеров и теплой одежды. Только огромному цветастому шарфу изменить не смог, тот сейчас лежал на соседнем сидении. И в целом, перебегая от такси к двери, Амон подумал, что погорячился, и тепло еще не наступило.
Он умел согревать пространство вокруг, но совершенно не мог самого себя. Что считал, конечно, величайшей несправедливостью.
Амон аккуратно поднял силу и пощекотал ею Анубиса: всё равно скучно, а других посетителей нет. Анубис не отвлекался от стаканов, только закатил глаза. И вплел в нагретую шерсть и ощущение солнечного света собственную тьму, пахнущую корицей, шероховатую, будто стены гробниц, выжженные солнцем.
Иногда Амону казалось, в этом есть что-то от животных: те обнюхивают друг друга, чтобы получить информацию, а боги позволяют скользить вокруг себя силе.
Хотя с годами они становятся всё более человечными. Меньше пользуются силой, она становится почти ненужной. Может, потому что сами люди теперь куда больше боги, чем раньше.
— Вот скажи, — задумчиво сказал Амон, — кто должен сесть на трон Семи королевств?