Туман дымкой висел за оградой, и Нейтан поежился от сырости.
— Думаешь, это справедливо?
— Что именно? — осторожно уточнил Нейтан.
— Ему было всего двадцать шесть!
Нейтан вздрогнул. В день похорон принято вспоминать умершего, но обычно что-то хорошее, светлое. Нейтан знал, что придется, но не был к этому готов. Это как признание, что Брендон больше никогда не вернется — Нейтан оттягивал, как мог, до того момента, пока не увидит гроб и не осознает, что всё это взаправду.
Хоронили всегда в закрытых гробах. И сейчас Нейтан не знал, радоваться этому или сожалеть. В конце концов, если бы он хотел, то мог «посмотреть на труп» и накануне.
Он не хотел.
Джозеф наклонился к Нейтану, дохнув на него крепким запахом алкоголя:
— Его убили.
— Кто убил?
— Не знаю. Но пусть горят в Аду! Я до них доберусь!
Нет, с горечью подумал Нейтан. Ты доберешься только до бутылки, в очередной раз потеряешь работу и уйдешь в запой. Всё это уже бывало и не раз, разница только в том, что теперь есть повод.
— Что… как он умер? — решился Нейтан.
Джозеф посмотрел на него в изумлении. Даже затянуться забыл:
— А ты не знаешь? И брату твоему не сказали?
— Увы.
— Отравился он. То ли снотворное, то ли еще какие таблетки.
— Это могло быть случайностью…
Джозеф глянул почти с жалостью. Может, он сам прошел через этот момент отрицания.
— Доза была наверняка. Случайно такое не происходит.
Сигарета заканчивалась, выдержка тоже. Нейтан пообещал себе, что это всего пара часов. И всё закончится. Можно будет вернуться в Эшмор-хаус, а после и в Лондон, домой. Примириться с мыслью, что Брендона больше нет, и теперь ничто не заставит еще раз вернуться в этот чертов особняк.
— А Лину должны были рассказать? — спросил Нейтан. Его удивили слова Джозефа.
— А то ж. Они с Брендоном очень сдружились. Ты был лучшим другом моего сына. Но когда уехал, у него куда больше общего оказалось с Лином, а не с другими.
Похороны Нейтан не любил. Они всегда навевали тоску, вязли горечью и чем-то невысказанным, что уже бессмысленно облекать в слова. На кладбищах Нейтан острее всего осознавал, что мертвецам всё равно.
Если только они правда не возвращались призраками.
Он стоял с длинной стороны выкопанной могилы, над которой установили гроб. Закрытый, богато украшенный цветами и венками. На светлой полированной поверхности оставались капельки моросящего дождя.
Священник стоял перед могилой, монотонно читал проповедь и говорил обычные казенные слова, которые имели мало общего с реальным Брендоном. Просто отстоять церемонию, уговаривал себя Нейтан. А потом немного потерпеть: поминальную трапезу устраивали в единственном городском кафе. Фуршет, немного воспоминаний и еще потерпеть малознакомых родственников. Может, спрятаться в компании старых друзей со школы, Нейтану правда было интересно, как у них дела. И не хотелось в следующий раз встречаться еще на чьих-то похоронах.