Нейтан боялся, что, влетев на кухню, Эстер начнет причитать или жалеть Лина, чего последний просто не переносил. Но вместо этого мать вошла молча, плотно сжав губы. Перед собой она катила коляску мужа.
Родерик Эшмор выглядел уставшим, он кивнул сыновьям и слабо улыбнулся Тейлор.
— Очень жаль, что вас не было, — сухо сказала Эстер. — Нейтан, я надеялась, ты вернешься. Все спрашивали.
Нейтан счел за лучшее промолчать.
— Как ты себя чувствуешь, Лин? — повернулась Эстер к младшему сыну.
Он отдыхал весь день, за ужин принялся с аппетитом, и за столом царило почти воодушевленное настроение. Но сейчас словно порыв сквозняка резко задул несуществующие свечи, сразу стало зябко и неуютно. Кухня показалась вдруг слишком холодной и каменной.
— Нормально, — выдавил Лин. Он отодвинул от себя тарелку с недоеденными овощами. — Я лучше еще пойду посплю.
Он почти боком вышел из-за стола и скользнул в гостиную. Эстер вздохнула, это могло означать что угодно, и покатила коляску дальше по коридору. Когда-то родители жили наверху, но после того, как отец перестал ходить, они перебрались в комнату на первом этаже. На лестнице, конечно, был специальный пандус для коляски, но отец поднимался по нему крайне редко. Как и мать, так что второй этаж всегда был в распоряжении детей.
Нейтан и Тейлор доели в молчании. Она вызвалась помыть посуду, он ей помогал.
В конце коридора горел свет, видимо, родители еще не легли, но и не выходили. В гостиной было темно, и Нейтан не знал, ушел ли брат к себе или остался там. Они же пошли к себе.
— Понимаю, почему ты не хотел знакомить со своей семьей, — сказала Тейлор.
Она сидела на кровати и, перекинув темные волосы на бок, заплетала в аккуратную косу на ночь. Локоны вились после строгого пучка весь день и постоянно выбивались.
Тейлор повернулась, так что половину ее лица освещал мягкий свет от напольной лампы с тканевым абажуром. Нейтан вышел из ванной, в одних брюках, на груди еще не высохли капли воды.
— Они… своеобразные, — хмыкнул Нейтан.
Он присел на постель и коснулся губами обнаженного плеча Тейлор. Не смог удержаться, она казалась такой привлекательной, ее кожа привычно пахла лавандой после геля для душа. Тейлор всегда невысказанно обещала покой — и даровала его. В отличие от настоящего «дома», который нес с собой смутную тревогу. Как тени, видимые уголками глаз. Пролетевший мотылек, случайно коснувшийся затылка.
Нейтан эгоистично радовался, что Тейлор поехала вместе с ним. Она словно была островком чего-то разумного, делала всё вокруг реальным и наполненным смыслом. Без нее Нейтан сам бы тихонько сошел с ума в этом доме.
И всё-таки он не хотел, чтобы она оставалась здесь только из-за него. Это несправедливо.
Нейтан вскинул голову:
— Ты уверена, что хочешь остаться? Давай завтра вечером отвезу в Лондон, как и собирались.
— Не терпится от меня избавиться? — шутливо фыркнула Тейлор.
— Ты знаешь, что нет. Но это… дурное место.
— Всё в порядке.
Закончив с косой, Тейлор быстро навязала резинку и повернулась к Нейтану. Ее лицо было настолько близко, что он ощущал мятный запах ее зубной пасты.
— Ты молодец, — искренне сказала Тейлор, — что не бросишь брата одного. Он чем-то напоминает тех подростков, которых я видела в реабилитационных центрах, такой же потерянный. И тебя напоминает, когда мы только познакомились. Но ты не боялся, а он — боится. Этот страх настолько въелся, что он его даже не замечает. Он бы здесь совсем потерялся за неделю. А ты — его старший брат. Весомый ориентир.
Нейтан усмехнулся:
— Вряд ли я ему нужен.
— Он любит тебя, Нейт. Просто не знает, как об этом сказать. Как и ты. Познакомившись с вашей матерью, я не удивлена.