Арми, этот спокойный, хладнокровный змей сейчас пылал ледяной яростью. Крылья тонкого носа трепетали, на щеках алел несвойственный ему румянец, а руки, затянутые в кожаные перчатки, подрагивали.
— Я занят.
Кайло и вправду занят. Сидя спиной к окну и склонившись над рабочим столом, он, не обращая внимания на разложенные перед ним бумаги, уже минут двадцать залипает на сдохшие часы.
— Или им займёшься ты, или я его захуярю, — сквозь сжатые зубы шипит Хакс, на что Кайло лишь фыркает и закатывает глаза.
— И?
— Рен. — Кайло немного веселит пышущее огнём лицо приятеля. — Если бы эти файлы обнародовали, мы бы с тобой уже гнили в пекле ёбаного Мустафара, и это в лучшем случае.
— Но мы ведь этого не допустили.
— Я — слышишь, ты, мудила? — я этого не допустил.
Кайло осторожно выдохнул, досчитал до трёх, и выпрямился. В спине хрустнуло, а плечевая кобура натянулась, неприятно впиваясь в мышцы плеч.
— Скажи мне, Арми, кто заставлял тебя с ним трахаться? Разве это был я? Или, может, старый Сноук? Или призрак твоей покойной бабули заставил тебя лезть в штаны к этому… шпиону? — Кайло сжал челюсть так сильно, что на миг ему послышался мерзкий скрежет зубов. — Кто, блять, заставлял тебя трахаться с вшивым предателем, и проебать ему весь компромат на отдел?
Если бы Кайло сейчас вытащил ствол и выстрелил Хаксу промеж глаз, тот бы и в половину не был так обескуражен.
— И да, мне жутко интересно, — не обращая внимания на застывшего в неверии Хакса, преувеличенно спокойным тоном продолжал Кайло. — Не скажешь мне, ты какого хуя до сих пор не избавился от чёртовых бумаг?
— Откуда ты…
— Арми, мы же тут не в игрушки играем. Или ты и впрямь думал, что я не узнаю о вашей интрижке?
— Блять. Рен. Я не…
Хакс опустился на жёсткий стул, и стянул перчатки зубами — сначала с левой, а потом и с правой руки. Он выглядел погано, Кайло только сейчас это заметил. Светлая кожа настолько побледнела, что под ней отчетливо проступили тонкие ниточки вен. Под глазами залегли тени. Не те, что обычно не сходили с физиономии рыжего сколько Кайло его знает, но здоровые такие финиши, будто ему промеж глаз въебали.
— Если я начну допрашивать его, то не смогу остановиться… — дрожащим голосом пояснил Хакс. Кайло ушам своим не поверил. Насколько же Хакс изменился под влиянием этого мексиканского чепушилы! Ну не могло у них быть всё настолько серьёзно… не так ли? — Я хочу его наказать. Хочу! Но смерти ему не желаю… я этого не…
С губ рыжего сорвался то ли всхлип, то ли рык — Кайло не понял. Отвернувшись к окну, он поморщился.
— Думал, что из нас двоих только я мастак истерить.
— И ты абсолютно прав.
Мужчины долго буравили друг друга взглядами, но Армитаж отвернулся первым.
— Он — никто. Ничего не значит для меня. Но я…
У Хакса, такого идеально вышколенного солдата, всегда тщательно контролирующего и фильтрующего эмоции, сейчас всё было на лице написано.
— Лжец.
Кайло сказал это тихо, не для того, чтобы подъебать, а просто констатируя факт. Реакцией на произнесенное слово стал дёрнувшийся кадык и судорожный вдох.
— Кайло…
— Завязывай. Я понимаю.
Кайло определённо не понимал, но это уже его проблемы.