- Я видела бездыханное тело, Рэн, - встряхнув всем телом, словно сбрасывая грязь, чудовище легло обратно, - но душа бессмертна. Он мог стать кем угодно.
Почему-то мне вспомнилось чудовище с красными глазами, преследующее меня по детству. Иногда и сейчас я замечаю его краем глаза, но больше оно за мной гоняться не смеет.
- Кто-то пускает людей сюда, открывает границу заповедной зоны. Без моего ведома.
- А как я прохожу к сестре?
- Я не знаю. Возможно, он тоже выпустил тебя, надеясь, то ты уйдешь навсегда.
- Зачем ему это? – мне казалось, это глупости, - тогда ему было бы проще убить меня, если он стал кем-то очень сильным.
Алма покачала головой.
- Нет, этот человек был очень хитер. Убить тебя было бы слишком просто.
- Ладно, - я провел рукой ей по щеке, - хватит думать об этом. Это только твои догадки. Почему именно сейчас ты стала бояться?
Она грустно посмотрела на меня и опустила голову мне на колени.
- Потому что я хочу сохранить твою жизнь. Она у тебя и так не особо долгая.
«Ты мне дорог», - перевел я в своей голове, - «Очень жаль, что ты будешь со мной там мало»
- И об этом тоже не думай. Лучше поспи. Завтра опять тяжелый день.
****
Как раз, когда я умял третий кусок мяса, сестра все-таки определилась в каком из пяти платьев (почти одинаковых), она пойдет на праздник, посвященный летнему солнцестоянию со своим моряком. Судя по тому, что он до сих пор жив, вел он себя прилично, и Ханну не обижал. Что ж, это радует.
- Вот это самое нарядное, да?
Красное, с черными вставками и кружева на шее и рукавах. А нет, еще внизу. Как это называется? Кажется, подол. На самом деле, мне она, что в этом платье, что в лохмотьях, казалась одинаково красивой.
Однако, когда я ей это говорил, она вспыхивала яростью.
«То есть, я совсем не изменилась в этом наряде?»
Поэтому больше ошибки я не повторял.
- Да-да, прекрасное платье, - я старался сделать как более озабоченный тон, на самом деле, какая разница?
Ханна тут же засветилась счастьем, и закружилась по комнате, мыслями удаляясь на свой праздник.
- На площади будут играть музыканты, и мы с моим Грегори закружимся в танце, он подарит мне ароматных цветов…
- Тебя от них еще не тошнит?
- Ты не понимаешь! Это совсем другие цветы – от него. Мы пройдемся по павильонам со сладостями, украшенными фонарями, сходим в храм, загадаем желание. Потом стемнеет, мы вдвоем, держась за руки, будем смотреть на фейерверки.
- Очень мило звучит, возьми с собой этих увальней, глянь, как ты их откормила, они же еле ходят.
Клио и Айден посмотрели на меня исподлобья, даже не шелохнувшись на своей постилке у печи. Тоже мне, охотники.
- Вообще-то, - она бросила вальсирование, - я хотела позвать вас с Алмой с собой. Заодно я познакомлю вас с Грегори.
Хм, интересно. Какая перспектива хуже, - болтать с ухажером старшей сестры, или привести на праздник большое черное чудище?
Алма пока что выигрывала.
- Серьезно? Алму и так все бояться, а мне еще верхом на ней в храм влазить?
Сестра взглянула на меня, как на дурака, и села на стул напротив.
- Я говорила про ее человеческую форму. Она на самом деле очень милая.
Кусок мяса чуть не застрял в моем горле.
- Ты видела ее человеком?!
Выражение полного недоумения не сменялось.
- Как она, по-твоему, ко мне приходила, когда ты заболел? Она целиком бы в мою избушку не залезла. И лекарства бы не донесла. Плюс, она записывала мои указания. И лечить тебя лапами сложновато.
Ненамеренно я коснулся своего лба. Так это был не сон. Она и на самом тебе меня поцеловала. И говорила тогда вслух тоже она. Вот ведь… монстр! А мне ни слова!