«Спасибо, доченька, вот увидишь, мы справимся».
Эти слова навсегда теперь застряли иголкой внутри.
Мать крепко обняла дочь и Мира не слышала о них ровно месяц. Пока ей не позвонили из полиции, и не сообщили, что родители мертвы. Маму и папу нашли в каком-то полуразвалившемся доме, в окружении пьяных собутыльников, которые даже не заметили, что их «друзья» давно уже не дышат.
Слез не было. Не было и траура. Лишь тупая боль. А еще, сожаление, что доверилась и осталась без квартиры.
А сейчас она «король» и будет встречать «своего» сына. Мира посмотрела на «Мирославу», задумчиво смотрящую в сторону окна. Снова отвернулась к отражению. Девушка не могла не признать, что даже если бы на Трандуила напялили мешок от картошки, он бы все равно выглядел безупречно. «Эльф» приложил руку к лицу, до сих пор не смирившись с новым телом.
— Пора. — Известила «Мирослава», сложив руки за спиной и расправляя плечи.
У нее действительно такой жуткий взгляд или это из-за чувств короля, глаза кажутся демоническими?
— Простите.— Тихо прошептал «Владыка».
— За что ты извиняешься? — Голос «девы» был холодным, отстраненным.
Мира собрала все свое мужество и посмотрела ровно, не куксясь.
— За то, что отбираю у вас долгожданную встречу с сыном.
Глаза «эльфийки» расширились, изящные брови изогнулись. Но потом лицо расслабилось и «Мирослава» улыбнулась. А улыбка красивая.
— Твоей тут вины нет. Думаю, обнять сына как хотел бы, я не смогу. Прошу, сделай это за меня. — «Светловолосая эльфийка» подошла ближе.
Тело «Трандуила» сковало. Сам король просит. Да, даже если бы ей за это отрубили руки, она во что бы то ни стало, выполнит эту просьбу и передаст через себя всю любовь отца к сыну.
Конь мчался галопом, чем ближе принц приближался к дворцу, тем быстрее Леголас гнал лошадь. Родной лес, родные деревья. Дом. Как ему не хватало запаха драгоценных земель. Запаха густой листвы и хвои, лесных цветов и ягод, перегнивших листьев и мха. Вот уже показался мост ко дворцу, и фонари, заботливо развешенные верными подданными. Он чувствовал, как его здесь заждались. Чувствовал любовь лесных эльфов.
Конь перешел на медленный шаг. Народ на площади счастливо засвистел, закричал.
— Принц вернулся!
— Принц Леголас вернулся!
Принц спешился, передав поводья конюху, обратил свой взор на дворец. Леголас не мог не признаться себе, что ужасно скучал. Голубые, как яркое безоблачное небо глаза тут же выловили в конце фигуру отца, рядом неизменно стоял Синголо, а с другой стороны совершенно ему незнакомая эльфийка. Принц направился в сторону Орофериона медленно, с почтением и благородством.
«Трандуил» стоял почти у самых дверей в замок, все тело напряжено, спина закаменела, а в глазах ужас. «Мира» стояла по левую руку от «короля» и тело «эльфийки» вздрагивало от каждого нового шага в их сторону Леголаса. Синголо бросал удивленный и недоверчивый взгляд то на златовласую эльфийку, то на своего друга. Если Мирославу он не знал хорошо, то поведение Владыки смущало советника.
«Король» повернул голову на «Миру» и в сердце снова больно кольнуло от взгляда желтых глаз, наполненные счастьем, радостью, отчаянием, болью. Дева видела, как Владыке хотелось сорваться с места и побежать на встречу. Может быть, он так и поступил бы, а может, и нет.
«Не волнуйтесь, Трандуил, я постараюсь, я очень сильно постараюсь. Как там Трандуил Леголаса в фильме назвал? Вспоминай, глупая башка».
Льдинки снова направили свой взор на приближающегося принца. Он был почти рядом, в нескольких шагах. Руки «Орофериона» подрагивали. «Мирослава» схватила себя за предплечье и с силой закусила губу. Мира даже заметила выступающую капельку крови.
«Ой, да насрать!»
«Король» сорвался с места, преодолев это небольшое расстояние, бросился в объятия принца. Леголаса чуть не снесло с ног. Принц даже слегка ахнул, на такое неожиданное проявление чувств.