— Нет, Эдит, честное слово, я не преследую тебя, — МакМайкл был готов провалиться сквозь землю. — Но я должен был убедиться, что тебе ничего не угрожает.
Девушка вздохнула. Она знала Алана с самого детства и прекрасно понимала, почему он не захотел оставить её на произвол судьбы.
— Не переживай за меня, — улыбнулась Эдит. — Может быть, мы с Томасом скоро уедем из поместья. Я попробую убедить его.
МакМайкл промолчал. По его мнению, угрозу представляло вовсе не поместье, а его владелец, но доктор догадывался, что спорить с Эдит было бесполезно.
Вернувшись в дом, миссис Шарп обнаружила мужа стоящим около машины по добыче глины. Он задумчиво рассматривал механизм.
— Эдит, должен тебе сказать… Я не уверен, что могу оставить Аллердейл Холл, — сообщил баронет, заметив жену. Та помрачнела.
— Не могу понять твоей болезненной привязанности к этому месту, Томас.
— Я вовсе не привязан к нему! Это Люсиль всегда настаивала на том, что поместье — наше единственное прибежище. Я же чувствую себя здесь скорее не как дома, а как в тюрьме. Однако… я вложил столько сил в эту свою несчастную задумку… Эта машина — дело моей жизни. А если мы уедем, чем я буду заниматься в твоём родном городе? Я не желаю всю жизнь быть обузой для тебя!
Девушка взяла мужа за руку.
— Томас, если тебя останавливает только это — давай уедем. Не сомневаюсь, что мы что-нибудь придумаем. Я буду писать, буду совершенствовать свой стиль, и, надеюсь, мои работы всё-таки опубликуют. Уверена, что и ты сможешь найти занятие себе по душе. А пока у нас вполне достаточно средств, чтобы прожить какое-то время.
Баронет изогнул бровь, делая озадаченный вид.
— Вы ставите меня в тупик, миссис Шарп, — сказал он с печальной улыбкой. — Порой мне кажется, что вы не человек, а ангел.
Итак, решение об отъезде было принято. Сборы не заняли много времени — у Томаса было совсем немного пожитков, к тому же, он хотел, чтобы как можно меньше вещей напоминали бы ему о Багровом пике. В ночь перед поездкой Эдит долго не могла уснуть. Томаса рядом не было — как-то само собой повелось, что они спали в соседних комнатах, а не в одной, и девушку пока абсолютно устраивал такой вариант. Миссис Шарп лежала с закрытыми глазами и думала о том, что уже завтра она оставит Аллердейл Холл — теперь точно навсегда. Затем Эдит стала размышлять о том, как они обустроятся в доме её родителей, и за этими мыслями постепенно задремала.
Глубоко в ночи Шарп проснулся от ужасного крика. Кричала Эдит, и мужчина, мгновенно вскочив, помчался к ней. Вбежав в спальню жены, Томас увидел, что она сидит на кровати и тяжело дышит. В глазах девушки читался неподдельный испуг.
— Что случилось, моя ненаглядная? — баронет бережно взял миссис Шарп за плечи.
— Мне приснился кошмар, — ответила она дрожащим голосом.
— Не бойся, Эдит, милая, это просто сон, — Томас поцеловал жену в лоб.
— Нет, это не просто сон… Там была Люсиль. Она… Она не хочет отпускать тебя отсюда. Она тебя не отпустит!
— Что значит «не отпустит»? Сестра мертва, как она может помешать нам уехать?
— Томас, она до сих пор здесь, её призрак бродит по дому. Я видела его, когда вернулась — Люсиль сидела на твоей постели!
— Эдит, ты, должно быть, ещё не отошла от своего сна. Конечно, в стенах дома творились чудовищные вещи, но всё это — дела людские. Призраков не существует, тебе нечего бояться.
Девушка покачала головой: «Я их вижу, Томас. Ты не прав, они существуют». Шарп счёл, что ночь — не лучшее время для споров на эту тему, и нежно обнял жену.
— Я побуду с тобой, пока ты не успокоишься.
Какое-то время супруги так и сидели, обнявшись. Потом мужчина, почувствовав, что Эдит начинает засыпать, хотел было осторожно положить её на кровать, но девушка прошептала, не открывая глаз: «Пожалуйста, останься». И Томас охранял её сон вплоть до самого утра.