— Не смогу, — та покачала головой. — Получится как с хостелом. Я же не имею права жить одна, даже в своей собственной квартире. А вдвоём съезжать она не хочет.
— А если тайно…
— Какое тайно? Она у меня ключи забрала! Оплачивает все счета и ещё неизвестно, не пустила ли туда квартирантов! А если я сопру ключи, она сразу поймёт, куда я намылилась, и натравит на меня опеку!
— Да уж, попала ты, мелкая, — Олежка снова взъерошил ей волосы. — Я слышал, можно на эмансипацию подать, если работать устроишься. Но работу в шестнадцать найти, да ещё официальную… нереально.
— До такого ещё дожить надо, — мрачно усмехнулась Лиза. — И с ума не сойти в этом доме.
Олег промолчал. До дома Лизы они дошли в неловкой тишине.
Уже на входе в подъезд Олег потянул её за рукав.
— Твоя тётя не будет против моего присутствия?
— Будет, — отозвалась Лиза. — Поэтому мы всё сделаем быстро, пока она не вернулась с работы. Она сегодня до пяти, а сейчас три, так что у нас только пара часов на всё про всё.
— За глаза хватит. А что, она ещё и работает? Где, в церковной лавке? — Олежек хмыкнул.
— Где-то в бухгалтерии. Может, и в церковной, не интересовалась, — Лиза улыбнулась, впервые за день — попытки Олежки её развеселить пусть и не добавляли настроения, но вызывали ощущение пушистой теплоты где-то внутри. Как же ей не хватало общения по душам все эти месяцы!
— Не каждый день, — добавила она, подумав. — Двадцать часов в неделю или что-то в этом роде. Получает немного, но ей вроде хватает. Особенно с учётом пособия на меня.
— Много дают? — полюбопытствовал Олежек.
— А откуда я знаю, не выясняла, — Лиза с усилием потянула на себя тяжёлую дверь подъезда. Из коридора в лицо пахнуло сыростью и кошачьей мочой. — На жизнь хватает, но карманных мне не дают. Я ж блудница малолетняя, ещё потрачу на непотребства.
Квартира встретила их уже привычной Лизе молчаливой серостью, давящей и будто глушащей любой звук, любое проявление радости. Укоризненно глядели со стен иконы: кого привела, безбожница? Прятаться решила? Нет, не уйдёшь…
— Неуютненько тут, — резюмировал Олег, оглядев видавшую виды трёшку. — Будто тут уже много лет никто не улыбался, знаешь…
— Так и есть, наверное, — Лиза повесила пальто на вешалку. — Осторожно, здесь пол скрипучий. Есть хочешь или сразу приступим?
— Не надо, — Олежек поморщился. — Здесь не хочется оставаться даже на минутку, кусок в горло не полезет. Боже, и как ты тут живёшь?
— Хреново, как видишь, — Лиза мрачно усмехнулась. — Ладно, пошли.
Шпингалет Лиза с Олегом прикрутили на удивление быстро: как пошутил Олежек, сказались отцовские навыки ремонтника. Благо инструменты он взял с собой: искать, где их держит Антонина Петровна, времени не было.
— Лиз, это, слушай, — произнёс Олежка, вкручивая в дверь последний болт, — может, подкопишь и дверь заменишь на нормальную, с хорошим замком? Вызовешь ремонтников, когда твоей тётки дома не будет… блин, да я тебе на такое даже сам денег одолжу!
— Посмотрим, — Лиза, изрядно приободрившаяся, сидела рядом. — Если шпингалет не поможет, только это и останется. Но какую ставить-то? Железную? Так это ж баблищи какие.
— Можно и железную, — тот засмеялся. — Чтоб никакая гадость не проник…
Олег дёрнулся, словно его укололи невидимой иглой — и вдруг умолк. Резко и сразу, как будто внутри него что-то перегорело. Выронил из рук отвёртку, замер, невидящим взглядом уставившись на только что прикрученную задвижку.
— Олежек? — Лиза насторожилась. — Олеж, ты чего… с тобой всё хорошо?