Фонарик. Маленький, совсем ещё детский. Явно старый: исцарапанный, со следами фломастеров и изрядно побитый временем.
Тот самый, который родители подарили маленькому Женьке, поняла Оля.
========== Часть 5 ==========
Тем вечером они так и не нашли решение. И на следующий день лучше не стало. Приехала запланированная ещё вчера пицца, флешка с сезоном сериала сиротливо лежала у телевизора — а Оле не хотелось ни есть, ни смотреть. Ей всё чудилось, что теперь они оба в опасности. И решать проблему нужно было быстро, но в голову ничего не шло.
Как уничтожить тварь, если она поселилась в теле родной матери? Как выцарапать её оттуда? Где гарантия, что, утратив тело, существо просто не переселится в кого-то другого?
Монстр из закольцованного дома мог принять облик того, кто убивал его. Какой была слабость этого существа — не знали ни Оля, ни Женька.
Дмитрий, его отец, позвонил на следующее утро. Пришлось выкручиваться: рассказывать историю про друзей, которые пригласили готовиться к олимпиаде у них, ну, ты же понимаешь, и обстановка лучше, и мозговой штурм. Кажется, отец не слишком поверил — но перечить не стал. Ладно, если ты так хочешь. Взрослый уже.
— А ты уверен, что с папой ничего не случится? — спросила Оля, когда он нажал на сенсор отбоя и отложил телефон. — Ну, если там… эта штука.
— Уверен. Они обычно не трогают тех, кто не может их чувствовать. Те для них как балласт, понимаешь? Несъедобны. Есть пара исключений, которые могут жрать кого угодно — типа того, что попалось нам по дороге на экскурсию — но и оно выбрало нас скорее потому, что с вами я был. А ты думала, чего я ненавижу массовые сборища?.. Но таких мало. В основном вредят только тем, кто видит.
Оля понимала. Наверняка среди людей, что чувствуют монстров, большинство погибало в детстве, не в силах противостоять ужасу. Остальные — скрывались, делали вид, будто ничего не знают. Как Марина. Как сам Женька.
Возможно, именно поэтому младенцы часто погибали без видимых на то причин, пришло ей как-то в голову. Синдром внезапной детской смерти — или как его там?
— Слушай, а как же я? — спросила она вскоре после звонка. Мысль, что люди без дара неинтересны чудовищам, не шла из головы.
— Ты?
— Ну, я их вроде как не… чувствую? И потому они для меня не опасны?
Женька покачал головой, уже знакомым движением взъерошил волосы. Эта его привычка начинала казаться даже милой.
— Ты знаешь. Это другое. И они знают, что ты знаешь. Это не так опасно, если держаться от них подальше, но… со временем ты можешь тоже начать видеть. Если будешь часто об этом думать.
Оля вспомнила, что случилось на детской площадке, когда она задумалась в ответ на его вопрос. А ведь и правда: стоило представить, будто вокруг неё крутятся неземные существа, как тени предметов начинали обретать плотность и объём, скалиться белозубыми ухмылками, перешёптываться и звать.
Если верить Женьке, представлять нельзя было. И заострять внимание на подозрительных шорохах — тоже.
Что-то точило её изнутри, вертелось в голове, но никак не могло оформиться в мысль. И потому не лез в горло кусок, не получалось отвлечься и переключиться на что-то ещё. Оля начала всерьёз опасаться, будто и впрямь привлечёт к себе чудовищ.
Какой бы безвыходной ни казалась ситуация, они пытались найти решение. Читали дневник Марины, пытались вспомнить, чего боится нечисть.
— Слушай, у них что, совсем нет уязвимостей? — вздохнула Оля вечером следующего дня, отбрасывая в сторону книгу. Солнце клонилось к западу, суббота заканчивалась. Этой ночью должен был начаться её девичник — но, похоже, уже не начнётся. Вместо него — очередной увлекательный вечер историй о привидениях.
Тоже сойдёт. Она сама не понимала, почему так увлеклась этой историей. Было ли это просто желанием помочь? Или ею двигали более глубокие мотивы, которые Оля пока не могла осознать?
— Почти нет, — Женька покачал головой. — Чеснок, серебро, молитвы, всё вот это — перепробовал сто раз. Не канает. Совсем. Они не особо любят металлические предметы и домашний уют, но, если тварь влезла в чужое тело, ей такое до лампочки.
Снова что-то неясное шевельнулось в голове. Отдельные факты упрямо не желали складываться в единое целое. Она никак не могла ухватить за хвост ускользающую идею, вынужденная ходить вокруг да около.
— Слушай… — наконец протянула Оля. — А как у них с памятью? Ты не можешь, ну, притвориться, что она — обычная? Что она человек? Она уже не забудет и не отстанет, верно?
— Издеваешься? — Женька, сидевший в её компьютерном кресле, оттолкнулся от стола и проехался по комнате. — Ты вообще понимаешь, насколько это сложно?