Джулия словно читала чувства новоприбывшей в их дом Кимберли, отчего сориентировалась верно: после приёма успокоительного с седативным эффектом гостья уснула как младенец до самого утра. Бернард не совсем понимал: действительно ли в Зоне работают как надо все таблетки или сыграл свою роль эффект плацебо.
К утро нервозность вернулась, но уже не в столь ужасающих масштабах. Кимберли смогла связно говорить. Да, она запиналась, иногда заикалась, но её хотя бы можно было понять. Уже с первых слов стало ясно, что женщине тяжело. А когда её история подходила к нынешнему моменту, тяжело было уже всем вокруг: факт убийства отдавал едва заметным шлейфом безумия.
Что, возможно, было самым страшным, так это то, что никто не понимал, что несёт смерть в Зоне. Очнёшься ли ты тогда в своей реальности или не очнёшься нигде и никогда вовсе? Что в первом случае, что во втором никто об исходе даже не узнает.
Бернард понимал, что жертвой Кимберли был всего лишь очередной болванчик Зоны, но легче ему от этого не становилось. Он чётко знал, что женщина тогда не понимала, что всё, что вокруг — нереально. Также Томпсон не выбрасывал из головы тот момент, что Кимберли могла до сих пор не понимать, что с ней, а Зона всего лишь сводила её с ума, используя для этого меньше ресурсов.
У Киры же создавалось ощущение, что Кимберли в гостях задерживаться не собирается. Впрочем, женщина и сама прекрасно понимала, что ей здесь не место.
Пока Джулия занималась завтраком, Вонг вернулась к книгам, но автором теперь была уже она. Девушка находила пустые страницы, брала шариковую ручку и творила. Творила тексты, рисунки, стихи. Всё, что приходило в голову. Конечно же, большая часть была всего лишь шуткой, но в некоторые свои строки Кира всё-таки непроизвольно вкладывала достаточно серьёзные мысли. Бернард всё это время приглядывал то за ней, со странной для себя неловкостью вспоминая прошедший вечер, то за гостьей.
Кимберли изучала помещение. Ей здесь не нравилось. Это место было слишком… семейным. Таким, чего в её жизни никогда не было и не должно было быть. Все фотографии на стенах бесили, скрипучие ступеньки раздражали не меньше, а Томпсон, будучи мужчиной достаточно видным, вызывал лишь сексуальное влечение. Женщине было плевать, как она выглядит, кто есть Бернард и кем кому приходится. Она просто хотела его до степени отчаяния. Возможно, поэтому ни ей не нравилась Кира, ни Кире — она.
В любом случае, Кимберли отдавала себе отчёт в том, что пора уходить. И, как только в комнате осталась она одна, раздался стеклянный дребезг. На шум тотчас же примчался Томпсон, но гости уже как не бывало. Осталось лишь разбитое окно.
Мужчина пулей вылетел во двор, но не было даже ни малейших следов Кимберли.
Быть может, Зона забрала её обратно?
========== Шестнадцать. Новая Зона ==========
Пропажа Кимберли была далеко не самой приятной ситуацией, но оценивали её все по-своему. Кира была рада, ведь видела в женщине источник опасности и, что тоже немаловажно, конкуренцию. Джулия пребывала в неоднозначных чувствах: и жаль было, что внезапное пополнение импровизированного отряда ушло, и радостно, что в доме на один лишний рот стало меньше. Бернард же взгрустнул о двум причинам.
Во-первых, мужчина не понимал, в каком состоянии была Кимберли и насколько опасна для остальных. Во-вторых, он не был до конца уверен, что Зона забрала женщину, поэтому отталкивался от того, что вся их немногочисленная группа отныне может быть под небольшой, но несколько безумной угрозой. И, в-третьих, Томпсону отчего-то казалось, что чем больше людей сейчас здесь бродит, тем быстрее этот кошмар закончится.
Новый день вновь не радовал, ведь каждый из них был совершенно однотипным. Вновь прогулка по окрестностям в надежде найти ещё кого-нибудь (или хотя бы беглянку), безвкусная еда, не пьянящий алкоголь, сигареты без запаха. Никаких котиков, чтобы почесать им за ушком или голубей, которые готовы были обгадить каждую проезжающую под ними машину. Ни, чёрт возьми, этих самых машин! В общем, полная пустота.
— Отвратно, — из раза в раз повторял Бернард, характеризуя ситуацию.