- Попробую создать диффузию, - сказал он, включая осветительные приборы.
Через несколько минут микробиологу пришлось сообщить товарищам, что радуга вокруг камней не возникла, под каким бы углом он их ни поворачивал, и какие бы спектры ни использовал.
- Кажется, пыль просто исчезла, - сказал он.
- Или стал не видна, - возразил Рудер. Ему явно не хотелось признавать, что материя способна просто растворяться в воздухе.
Как только эта мысль пришла в голову Щербину, он решил убедиться, что этого действительно не произошло.
Если пыль растаяла - то есть, перешла в другое состояние - то она по-прежнемудолжны находиться внутри стеклянного шкафа.
Прежде всего, Щербин убедился в отсутствии газов, отличных от тех, которые наполняли помещения базы. Затем провёл спектральный анализ на наличие твёрдых частиц. Все без толку!
- Куда она могла деться, - донёсся до него голос Луговской, но, кажется, вопрос был обращён не к нему.
Ничего не ответив, Щербин продолжил исследование. Он применял один метод за другим, но каждый раз получал один и тот же результат: ничего!
- Надо разбить камни, - предложил Руслан, когда микробиолог поделился проблемой с коллегами. - Может быть, искры… впитались в них.
- А это идея! - оживился Рудер. - К тому же, больше им быть, вроде, негде.
На то чтобы распились камни на несколько частей, ушло около десяти минут. Щербин исследовал срезы, но и там следов странных искр не обнаружилось.
- Уступите-ка мне место, - сказал Рудер. - Я всё-таки химик. Может, что-нибудь обнаружу. Обещаю быть осторожным, так что не беспокойтесь. Вытаскивать образцы из шкафа я не стану.
- Уж пожалуйста! - расстроено буркнул Щербин, убирая руки с пульта управления манипуляторами. - Как известно, ничто не исчезает просто так. Эти чёртовы искры где-то здесь, мы просто не можем их обнаружить.
- Значит, они были и на скафандрах, и в гравитанте, когда мы вернулись на базу, - сказала Луговская. - Хоть мы ничего не нашли. Так что, если эти… в общем, если они опасны, то…
- Меры предосторожности никогда не помешают, - прервал её Щербин, хотя считал так же.
Когда Рудер явился в лабораторию, Щербин сидел на стуле и делал записи в журнал. Хотя записывать было особо нечего: таинственное вещество не было не только не исследовано, но даже не обнаружено. И всё же это было какое никакое открытие. Да и потом, группа, которая прибудет на базу следующей, должна знать про эти искры.
- Я подумал и пришёл к выводу, что вещество не опасно, - сказал химик, подойдя к стеклянному шкафу и глядя на образцы.
- Почему это?
- Судите сами, Семён Михайлович: если искры перестают быть видны в темноте, но никуда не исчезают - по закону сохранения материи - значит, они существуют и ночью, когда мы берём образцы. Следовательно мы и наши предшественники множество раз притаскивали их на базу, но не знали об этом. А насколько я понимаю, ни с кем ничего страшного не случилось.
Щербин пожал плечами. Он не был в этом уверен. Последствия контакта с неизвестным веществом могли не бросаться в глаза - как и оно само, так сказать - или проявиться позже.
- Вы боитесь заражения? - спросил, отвернувшись от шкафа, Рудер. - Я не думаю, что эта штука органическая, но вам виднее, вы же микробиолог.
- Она убила Свена, - напомнил Щербин.
- Вступив в реакцию с жидкостями его организма. Получившееся «стекло» не похоже на живую материю.
- Откуда нам знать, что на этой планете живое?
- Ну, мы изучили флору, и она явно отличается от этого «стекла». Растения на Нереиде ближе к земным.
Щербин знал, что химик прав. Но от мысли, что неизвестная сверкающая пыль может находиться повсюду на территории базы, оставаясь невидимой, его охватывал настоящий страх!
- Представь, что мы натащили сюда кучу искр, - сказал он. - Вероятно, они находятся и на наших телах.
- И что? - спросил Рудер. - Они наверняка и раньше там были, но никто ведь от этого пока…
- Это потому что мы находимся внутри базы, - перебил Щербин.
- Но здесь светло, - возразил химик.
Микробиолог почувствовал, как некая мысль мелькнула у него в голове. Она была очень важная, и её необходимо было в что бы то ни стало поймать! Рудер продолжал что-то говорить, но Щербин больше не слушал.
Наконец, он понял!
- Тихо! - прикрикнул он, и химик замер с открытым ртом, не закончив фразы. - Тихо! Я знаю, в чём дело!
- Да? - выдавил из себя Рудер, с опаской глядя на вскочившего со стула коллегу.