Тёмная тень закрывает собой свет в окнах. Нечто зловещее продолжает наблюдать за ними.
И Некра резко останавливается посреди комнаты и слушает шум: похоже на… трезвон колокола? Она не сразу понимает, что громкость начинает нарастать с молниеносной скоростью, и в следующую секунду дампир падает на колени, закрывая уши ладонями; ещё немного и, кажется, её перепонки лопнут, пойдёт кровь. Джошуа мечется из стороны в сторону: он тоже слышит странный звук, хочет помочь Светлане, но знает, что источник омерзительной какофонии близко – он ломает доски сильнее, яростнее.
И когда сил уже слушать сторонние необъяснимые звуки больше нет, детектив разламывает дерево одним движением, а затем… всё стихает. В голове у Светланы всё ещё шумно, но не так больно; дампир поднимается с колен, на пошатывающих ногах идёт к напарнику, заглядывает через его плечо: внизу, в мертвой почве с острыми корягами корней, виднелся железный прочный сундук.
- Откуда ты узнал?
- Такой же голос в голове, как был у тебя, - отвечает Стренджер. Люпеску хочет открыть тайный ларец, но Джошуа поднимает руку. – Не бери руками – только клинком.
Некра кивает и, присаживаясь рядом, берётся за рукоять серповидного меча, а затем подцепляет старый ржавый замок, и его дуга ломается крошкой; теперь очередь за Стренджером: мужчина поднимает крышку, и оба смотрят в то, что так пытался спрятать Растин Парр или его призрак.
- Я знаю, что это! – восклицает дампир, доставая из кармана фотографию и демонстрируя её напарнику. – Эта штука как-то связана с исчезновением этих детей.
- Костяной амулет, - мужчина хмурится, поправляет на носу очки. – Кость не принадлежит человеку – слишком большая по размеру. Да и по цвету…
По шероховатой поверхности части скелета волной сверкает и переливается странная жёлто-красная плёнка, похожая на тонкий слой мышц. На кости висят несколько маленьких человечков – тваны - по-странному - вниз головой. Стренджер будто читает мысли напарницы и коротко ей кивает, а затем дампир резко вскидывает клинок и ударяет острым лезвием по мистическому артефакту…
И световой вихрь переносит их в темноту неизвестности.
========== Противоположности. ==========
Симон недоволен выходкой брата: тот опять опоздал, опозорил его – будущего правителя фашистской империи! Кригера бесит, что Юрген Вульф все ещё видит в одноглазом щенке потенциал; чем он лучше своего полноценного брата? Мысли молодого немца перескакивают с одной на другую: они нашли артефакт, а теперь их компанию разбавляет чёртова дампир. Симон кое-как терпит подстилку геггинггруппенфюрера, но эта рыжая… Он не против кувыркнуться с ней в постели пару раз, но потом – смерть ей, смерть! Все эти сверхъестественные бляди должны сдохнуть: среди арийцев не должно быть грязных по крови.
И Зигмунда здесь тоже не должно быть.
Однако и тот, и другая всё же здесь были.
Когда Симон видит брата, то тут же меняется в лице, старается улыбаться, быть приветливым (как и всегда), но каждый раз хочется отвести его куда-то в сторону и вонзить нож по самую рукоять ему в горло. Но Вульф говорит: он нужен нам в нашей миссии, и ты терпи. Чёртов ценный кадр… Кригеру хочется рычать, и когда он подходит к своей неудавшейся копии, то та его в упор не замечает; немец пьёт простую воду, смотрит куда-то за витражное окно; отражение рассыпает на молодом человеке разноцветные кляксы света.
- Опять опаздываешь, - комментирует Симон, и Зигмунд сильнее сжимает в руках стакан – стекло готово пойти трещинами. – Непозволительно! Особенно в нашем положении.
- В твоём положении, - отвечает ему брат, нахмурившись; слепой глаз слезится, и Симон, замечая это, лишь ухмыляется, скрещивая руки на груди. – Я на это не подписывался.
- Благородный рыцарь Зигмунд Кригер – позор Третьему Рейху! – уже смеётся над ним немец. – Но герр Вульф был недоволен тобой. Он сказал, что если ещё раз такое повторится…
- Не грози мне, - дерзит Зигмунд, и Симон чувствует, как того сковывает страх. – Мне плевать, что там говорит Вульф. Я считаю, что всё это бред.
- Тебя просто не посвящают, братец, - механическая ладонь ложится на плечо Кригера. – Поэтому, будь хорошим мальчиком, не совершай преждевременные ошибки. Ты ведь мечтаешь о том, чтобы мы вышли победителями в этой игре. Поверь мне, мы уже близки. Осталось всего ничего, и наша империя возродится.
- А что с той… Ну, милой Fräulein?
«Она сдохнет так же, как и ты».