Не дожидаясь команды, ликантропы принялись раздеваться. Волчица быстро скинула с себя платье и нижнее белье, аккуратно сложив в стопку у левой ноги. Она стояла прикрывшись, щеки горели огнем.
- Братья и сестры! Отдайтесь луне!
И Луиза упала на колени. Она перестала сдерживать себя. Вездесущая луна нависла над ней, серебряные лучи пронзили каждую клеточку ее тела, блестели на покрытой испариной алебастровой коже. Волчица закричала, чувствуя адскую, всепоглощающую боль во всем теле. Каждую кость будто выламывали и собирали заново. Эта приятная боль несла с собой первобытное наслаждение, пьянящие оттенки дикой охоты. Пальцы удлинились, погружаясь в прохладную землю. Кожа на спине треснула, выпуская густую серую шерсть. Луиза подняла взгляд на луну, чувствуя, как исчезает лицо человека, сменяясь красивой мордочкой волка. Вервольф Луиза медленно поднялась на ноги, не спуская глаз с луны. Когти сверкали серебряным огнем, холодный ветер ласкал шерсть. Она все еще была собой, она полностью контролировала мысли и желания, но теперь она стала большим.
Флер взвыла, и через миг вся община последовала ее примеру.
- Братья и сестры! – телепатически крикнула альфа-волчица. – Веселитесь во имя Волка!
И Луиза рванулась в лес, опьяненная невиданной силой и ловкостью. Она бежала быстрее ветра, тысячи запахов и звуков меняли привычный мир до неузнаваемости. Она искала его, а он искал ее. Волчица прыгнула на дерево и повисла на верхних ветках, осматривая лес. Вдруг что-то мелькнуло в кустах. Оборотень Луиза быстро прыгнула и пробила когтями кабана. Клыки мгновенно перегрызли горло животного, и волчица, опьяненная охотой, принялась поедать его.
Когда от кабанчика остались одни кости, Луиза принялась искать пару. Облизав мордочку, оборотень сосредоточилась на звуках и запахах. Отовсюду слышался вой, звуки пожирания дичи и заигрывания. Но ни в одном отзвуке, ни в одном запахе она не улавливала родство. Волчица вдруг осознала: все будет, как и всегда. Никого она не найдет. В лесу просто нет нужного волчьего запаха. Просто нет.
***
Хэйтем нервно вслушивался в звуки ночи. Казалось, в любой момент к лесопилке могут выбежать оборотни, создав ненужные проблемы. Все было готово, он должен был выполнить приказ. Но что-то удерживало руку. Охотник на вампиров отошел от разбитого оконца и посмотрел на Жибера.
Он стоял у разрушенного короба, не спуская с него глаз. На поясе поблескивало лезвие топора. Фэйн болезненно хмыкнул. Здесь, под плесневелой крышей, в гниющем и разваливающемся доме умрет охотник, что когда-то был ему другом. Печальный конец. Жаль, что Жибер так обезумел после того монастыря. Хэйтем считал, что Калеб мог бы пригодиться Саливану не как катализатор, а как полноценный союзник.
- Все готово для засады? – отстраненно спросил Хэйтем.
- Да, скоро они будут здесь, - ответил Калеб.
- Нет, Жибер. Не будут, - Хэйтем вытащил мушкет, взвел курок и направил в лицо старого друга. Жибер замер, недоуменно глядя в черноту ствола.
- Что ты делаешь? – спросил Калеб, пятясь.
- Убиваю тебя, - иронично хмыкнул Хэйтем. – Мне бы выстрелить тебе в спину, но ты заслуживаешь более честной смерти.
Фэйн мысленно усмехнулся. Он знал, что Калеб попробует выкрутиться, отвлечь внимание и сбежать. Но с ним такие фокусы не пройдут. Всю жизнь он охотился на вампиров, учился стрелять по нечеловечески быстрым целям. Теперь его цель – человек, стоящий в шести шагах от него. Промахнуться невозможно, а кровь вампира делает реакцию молниеносной. Калеб Жибер уже мертв.
- Что происходит, Фейн?
- Я не свободен. Никто из шести не свободен. Прости, ничего личного. Если бы я мог не убить тебя – поверь, не сделал бы этого. Но я должен исполнить его волю.
- Чью волю, Хэйтем?
- Лорда, конечно же, - мрачно хохотнул Хэйтем.
- Ты не вампир. Что ты, черт подери несешь?
- Нет, не вампир. И это много страшнее. Прощай, Калеб, - Фэйн направил мушкет в лицо Жибера и нажал на курок.
***
Она опустилась на землю и тихо заскулила. В лесу веселилась стая, но она опять осталась одна. Все те же бессмысленные запахи бушевали в лесу. Все те же… кроме одного. Волчица встрепенулась, вскочила на ноги и сосредоточила всю свою суть на тонкой нити неизвестного ранее запаха. Это был тонкий, едва уловимый оттенок крови. Она рванулась по следу, чувствуя подступающее к сердцу безумие. Он звал ее. Но не истинная пара, нет. Ее звал Великий Волк. Чужим голосом.