— Оззи! — жалобно воскликнула Мира. Оззи вылез из-под дивана, откуда и нос высунуть боялся во время боя, и подтолкнул к ней гримуар. Мирабелла вцепилась в книгу так, словно от этого могла зависеть вся ее жизнь, и волшебная книга отозвалась на ее неистовое желание. Мира принялась читать появившееся заклинание быстрым и взволнованным шепотом.
Ее левая ладонь осветилась ярким сиянием, и Оззи посоветовал приложить ее к ране. Мира коснулась своего плеча, и на глазах кожа затянулась, а о недавней травме теперь напоминало только рваное платье и следы крови на нем. Мирабелла коснулась и раны Эллен, но та лишь немного поддалась магии.
— С ней так просто не будет, — возразил Оззи, — ты не можешь излечить магически созданную часть. Творцы не в полной мере властны над созданиями.
— Но что же делать! — в истерике воскликнула Мира, схватившись за волосы, с ужасом глядя на бледное лицо леди Эллен. — Она может умереть?!
— Мы этого не допустим, — милосердная Катрин, превозмогая свой страх, подошла к Эллен и ослабила завязки ее платья, — барон, покиньте нас! Я перевяжу рану Эллен, и с течением времени ей станет лучше.
Фон Браун поспешил уйти, но в дверях столкнулся с мушкетерами, которые вносили в комнату единственного выжившего гвардейца, истекающего кровью. Мирабелла в ужасе взглянула на его сведенное мукой лицо и хотела повторить магическое заклинание лечения, но осеклась:
— И ему я тоже помочь не могу?
— Ему — совсем не можешь, милая Герцогиня, — Оззи сочувственно покачал головой. — Жизнь бедного гвардейца теперь зависит от воли случая…
Беатрис вскрикнула и лишилась чувств.
В комнате царила невыносимая суета. Нежная Катрин, собрав волосы в высокую прическу, ухаживала за ранеными, подготавливая их к транспортировке в спальни на втором этаже. Мирабелла нервничала и путалась у игрушек под ногами, но те относились к ее панике с пониманием и не одергивали. Один лишь Оззи был спокоен, сидел на спинке дивана и умывал свое человеческое лицо кошачьей лапкой.
Наконец, пострадавшие были доставлены в постели, а месье де Соссис как раз заглянул с новыми платьями, забрав на себя внимание Миры. Ей было немного неловко выбирать обновки, пока наверху двоим людям было так плохо, но она успокаивала себя тем, что все равно не может помочь.
Да и были ли они людьми? Этот вопрос был слишком сложным, чтобы Мира могла найти на него ответ.
За ужином на месте Эллен была Беатрис, и Мирабелла не могла не отметить, что новая кукла была гораздо, гораздо красивее старой, но главное место в ее сердце все равно занимала Эллен. Барон фон Браун разглядывал футуристические арбалеты с паровыми двигателями и совместно с виконтом де Рококо пытался понять, на кой-черт там эти двигатели нужны.
— Господа, вы занимаетесь мартышкиным трудом, — заявила Мирабелла, подойдя к ним, и при этом старалась говорить как взрослая, что выглядело немного забавно. — Я полагаю, он добавлен для красоты. Это дань жанру, в котором я выдумала Эллен! Я читала одну книгу…
Они разговаривали, обсуждали литературу и искусство, смеялись и травили байки до тех пор, пока виконт де Рококо не собрался уходить со словами:
— Я должен в шесть часов быть у принцессы Стеллы…