Отыскав глазами того самого черта, кивнул ему головой, указывая на дверь. Тот спокойно встал и вышел.
Выходя, черт видел, вернее, чувствовал, как его передразнивают в тщетных попытках повторить движения. И слышал вопль, когда силой его мысли загорелся насмешник. Ему не требовались забавные пасы руками, как среднему классу. Не требовались витиеватые заклинания, как земным волшебникам, встречающимся все реже в последнее время. Нет, они не перестали существовать, но затаились до поры, чуя опасность от себе подобных. Впрочем, к помощи зельеваров он иногда прибегал. Когда болела душа и требовала забытья, которое ему не мог дать человеческий алкоголь. Он не афишировал этот факт, чтобы не раздражать своих собратьев несколькими классами ниже – им достаточно было алкоголя демонического или человеческого в большом количестве. Не то чтоб его волновало их мнение, но хотелось покоя, а не быть, словно еж иголками, истыканным ножами со спины.
Едва он вышел за дверь, как в его руки опустился бумажный конверт. Очередное «особое поручение» уже не будоражило кровь, как раньше. Но раньше он никогда не получал их в письменном виде.
Начальник поймал его удивленный взгляд и произнес негромко:
– Есть указания, которые я не могу произнести вслух. Не только у меня повсюду уши.
Сердце в груди помчалось вскачь, иногда от волнения пропуская удары. И разгоняло кровь совсем не предвкушение избавления от безделья, а странное волнение.
– Это поручение важнее предыдущих, – негромко уточнил Дьявол, не имеющий привычки кричать, поэтому всякий должен был слушать внимательно: он ведь и не повторял сказанного.
– Как обычно, в лучшем виде, – сухо пообещал собеседник, прислушиваясь к внутренним ощущениям и переживаниям.