— Пре-кра-ти, — в три приема простонала принцесса, когда смогла набрать
воздуха. Она сидела низко наклоняясь вперед, чтобы слезы не текли по щекам, а
капали вниз прямо с переносицы. — Жи-жи-живот болит.
Им потребовалось некоторое время на то, чтобы перестать хрюкать и
всхлипывать, и два раза по столько, чтобы восстановить урон, нанесенный
внешности. Глаза принцессе пришлось промыть и заново подкрасить ресницы
сажевой мазью.
На обед в центральном шатре они чуть не опоздали. Разумеется, их бы
дождались, но опоздание произвело бы неправильное впечатление на посла, а
принцессе надлежало производить как раз правильное. В конце концов, Хаардан был
раз в десять больше, чем ее королевство, посол был там важной шишкой, а Арранте
очень нужны были сильные союзники. Это называлось «политический момент», как
ей объяснял отец, король Эннер, почти всю дорогу от столицы до этого луга.
В пестрой хаарданской делегации принцесса сразу обнаружила новое лицо.
Пришлось мысленно отдать очко Нисе, которая в своих догадках оказалась ближе к
истине. Арманхан, сын посла, конечно, не был статным красавцем, но имел широкие
плечи, узкую талию, украшенную узорчатым золоченым поясом, и крепкую шею,
опять же с чем-то золотым на ней.
«Стой он ко мне спиной, я даже возможно обратила бы на него внимание», —
думала принцесса, приседая во всех положенных по ритуалу реверансах и потупляя
глаза в землю. Думала она так, потому что лицо Арманхана, несмотря на черные
брови, нос с горбинкой и жгучие черные глаза, в целом было весьма противным.
«Зазнайка», — решила принцесса. Впрочем, если она что-нибудь понимала в мимике
чужестранцев, сама она Арманхану тоже не понравилась.
За столом король Эннер восседал напротив посла, принцесса от него по левую
руку, а Ниса через пару человек по правую. Это обеспечивало женское присутствие
на обоих, так сказать, флангах. Напротив принцессы оказался скучный советник
посла в малиновом халате и смешной круглой шапочке. Принцесса вообще не
помнила, чтобы он когданибудь открывал рот. Обед был вкусным, но скучным.
Посол, который неплохо владел десятком разнообразных языков, вел беседу с
королем. С точки зрения принцессы, ни о чем интересном речь не шла. Ей оставалось
на разные лады улыбаться советнику, на что он каждый раз вежливо кивал.
Умопомрачительно весело!
— Должен искренне поздравить Величество Ваше! — растягивая гласные, вдруг
сказал посол Маарон громче обычного и поднял кубок. — Это истинное счастье иметь
дочь! Такое милое дитя — утеха для отцовского сердца!
Маслянистые глазки на одутловатом лице посла сверлили принцессу поверх
многозначительной улыбки. Утеха отцовского сердца вывесила на физиономии
выражение под названием «Ах, как я скромна и прелестна!» Несколько хлопков
ресницами в сторону Маарона довершили картину. Ничто из прозвучавшей у
принцессы в голове фразы: «Какое я тебе, шлак и пепел, дитя, капуста заморская?!»
— на лице не отразилось. Впрочем, может быть, самую малость что-то проступило
около уха, если судить по тому, как смотревший на принцессу сбоку король Эннер
приподнял бровь. «Ладно, ладно! — мысленно сказала ему принцесса. — Вслух его
капустой называть не буду». Принцесса вздохнула. К послу полагалось обращаться
«Ваше Сиятельство» и строить такие вычурные фразы, что язык узелком завязывался.
В какойто момент принцесса по диагонали через стол отыскала взглядом
Арманхана, который сидел через несколько человек от посла. «Зубищи-то какие! —
подумала принцесса. — Интересно, кого это он так глазами облизывает?» Принцесса
наклонилась вперед, чтобы над тарелками разглядеть объект его внимания. Могла бы
и догадаться!
Ровно напротив Арманхана трепетала кудрями Ниса. Принцесса
почувствовала, как у нее расширяются глаза, и ползут вверх брови. Ниса не просто