Колени согнуть! Грести, толкать, цепляться… И еще раз! И еще…
В какойто момент сил не осталось, она рефлексивно толкнулась вверх и не
ударилась о свод арки. Вокруг был воздух. Через четыре судорожных вдоха
напополам с водой, принцесса поняла, что через все еще сомкнутые веки она видит
свет. Принцесса разлепила глаза и сквозь мокрые спутанные волосы увидела над
собой огромную мрачную стену, уходящую в бесконечную высоту. Оттуда, с
высоты, навстречу стене прямо в лицо падал дождь и сладко ударял в кожу.
Принцесса бултыхалась в реке, огибающей квадратную башню. Вода здесь была
ощутимо теплее, хотя все еще отчаянно далека, от той, которую принцесса
предпочитала иметь в своей ванне.
Лежа на спине, принцесса трепыхала ногами и взмахивала свободной рукой
до тех пор, пока не уткнулась спиной в ил. Тогда она перевернулась на четвереньки
и выкарабкалась на берег.
Некоторое время она просто лежала, скрючившись на левом боку в траве,
дышала и тряслась. Тряслись плечи, подбородок, легкие и даже прижатые к груди
колени.
— Иди-ди-ти… — сказала принцесса.
Должно было получиться «идиотка», но губы не гнулись. «Ну и правильно, —
решила принцесса, — почему я всегда себя ругаю? Я всетаки только что совершила
подвиг!» Принцесса мысленно сказала себе: «Молодец!» Потом еще: «Умница!»
Поразмыслив добавила: «Лучшая на свете!» Оказалось, хвалить себя было довольно
приятно, и она продолжила: «Красавица!» «А вот это вряд ли! — ответила себе
принцесса, — Не сейчас.» Спорить было трудно, поскольку она лежала полуголая,
перемазанная мокрой землей, с остатками подземельной тины в волосах. То еще,
наверное, зрелище.
Принцесса приподнялась и посмотрела на крепость за речкой. На стенах
никого не было видно. Стражу можно было понять. Дождь был довольно плотный, а
войны какбудто никто не вел. Не было никакого смысла торчать в такую погоду на
стене, за которой, кроме болот, ничего нет. Принцесса раскрутила узел с платьем и
попыталась выжать из него воду. Руки были слабые и неловкие. Пока она
выкручивала один рукав, второй намокал еще больше. О том, чтобы совладать с
огромным тяжелым подолом нечего было и думать. Принцесса мысленно махнула
рукой. Чтобы махнуть по-настоящему пришлось бы оторвать локоть от тела и
потерять еще частичку с трудом накопленного тепла. Не поднимая рук и не
разгибаясь, принцесса одними кистями стала закидывать подол на голову, сидя
прямо на траве.
Платье сопротивлялось как могло. Оно скручивалось в узел, подсовывало
ложные пути, отчаянно цеплялось за волосы. В процессе борьбы с ним принцесса
даже немного согрелась. В конце концов, она вылезла на свет через ворот,
поздравила себя с этим и, отдышавшись, сумела-таки просунуть руки в ледяные
рукава. Дальше было уже легче. Принцесса натянула хлюпающие туфли прямо на
босые ноги. Завязывать шнуровку пальцы отказывались, поэтому она просто
подтянула концы шнура. Собравшись с духом, она сначала встала на четвереньки,
потом села на корточки и, наконец, встала. Мокрые волосы она просто отодвинула с
лица назад и только тут поняла, что потеряла пояс. Чтобы под мокрым платьем на
каждом шагу не гулял холодный воздух, принцесса нашла чулок и завязала его
вокруг талии. Красота неописуемая! Оставалось всего ничего — обогнуть ползамка и
добраться до постоялого двора.
На всякий случай принцесса некоторое время шла в сторону от реки, и только
когда оказалась за кустами повернула влево. Продвигалась она не быстро, поскольку
приходилось нащупывать путь в высокой траве, все время приподнимая платье.
«Хорошо, что оно зеленое, — пришла в голову очень своевременная мысль, — не так
будут заметны пятна от травы». Зато принцессе были не опасны многочисленные
лужи, мокрее мокрого все равно не станешь.
Шаг за шагом принцессе удалось обогнуть излучину реки и выйти к задним
дворам жилых домов. Когда она вывернула из-за самого последнего сарая на
подобие улицы, то увидела в дальнем ее конце завешенный дождем постоялый двор.