Тони сунул ему в руку листок с адресами и названиями и подтолкнул к ещё одной двери.
— Начнёшь с главного рынка. Он чем-то на местную барахолку похож. Лавочники там разные. Отдашь три посылки. Скажешь, что работаешь на Проныру.
— Лавочники? А что так мелко?..
«На Проныру? Создатель, вот тут бы я насторожился на месте лавочника… Кстати…»
— А мне хоть можно Создателя упоминать?
— Упоминай, кого хочешь, хоть родную бабушку, если тебе от этого легче. Всё, вперёд и с песней.
— Погоди! Ты не можешь просто взять и забросить меня… Я же ничего не знаю! — Винс упёрся в косяк. — Не умею… Объясни!
— Могу и заброшу. Время — деньги! Тем более, Эвортс, про Чёрный город ты же столько читал. Справишься. Ты умный, я в тебя верю.
— Нет-нет-нет, Тони, подожди…
— Ах, да, ключ.
Он взял со стола карту, щёлкнул по ней пальцами и вручил Винсу. У него глаза на лоб полезли. «Дверь». Приоткрытая, словно приглашающая заглянуть в черноту.
— Тони! Ты же говорил, что у тебя нет этих карт!!!
— Мало ли что я говорил не работнику. Это твой личный пропуск. Прикладываешь к стене или двери и представляешь вход. Карта всё сделает за тебя. Удачи, Эвортс.
С этими словами он приложил карту к стене, распахнул дверь и втолкнул туда Винса.
***
Винс стоял, вжавшись в стену, под какой-то причудливой аркой, кривой и покосившейся. Тупик. Несколько маленьких зарешёченных окошек и одна узкая дверь. Винс не припоминал, чтобы в столице было такое место, но верить в то, что хитрый торгаш засунул его в другое измерение, использовав карту из легендарной колоды, которая, к слову, похоже, всё-таки оказалась демонической и волшебной… Хорошо, что Винс стоял, вжавшись в стену, а то коленки предательски подгибались.
«Что ж… кажется, слухи о влиянии карт на судьбу и легенда о сделке художника и демона приобретают новый смысл… Понять бы ещё, какой именно… Тони сказал, что "Дверь" это пропуск, ключ… Логично… Тогда… за каждой картой стоит какой-то смысл и… сила? Создатель, я хочу побыстрее вернуться домой и открыть ту коробку!!! Ломом!»
За два года он как только вокруг неё ни скакал и к кому только ни обращался — результат нулевой. Помнится, когда Винс приволок эту коробку Тони, тот сказал буквально следующее: «Оставь ты её и радуйся жизни. Не видишь, девушка капризная? Придёт время — и сама откроется». Тогда Винс подумал, что это шутка. Открыть коробку и с Тони не получилось, будто она была заколдованной. Теперь… о да, теперь всё обретает новый, мать его, смысл!
Или нужен волшебный лом. Может, здесь такие продают?
Но у него сейчас с собой денег нет.
«Хорошо. Для начала надо отклеиться от стены и выглядеть непринуждённо…»
Так и не сдвинувшись с места, Винс осмотрел улочку, насколько хватало глаз. Разномастные, кособокие, жмущиеся друг к другу домики. Ни огонька в окнах. Ночное небо пронзительного иссиня-чёрного цвета. Огромная сюрреалистичная башня с хищным шпилем распарывала тощие сиреневатые облачка.
«Похоже на иллюстрации к сказкам. Крайне мрачным сказкам…»
Тишину ночи разорвал бой часов.
«Один, два, три… тринадцать ударов? Тринадцать часов?!»
Зажглись огни, распахнулись ставни, открылись двери, кто-то с шумом и смехом вывалился в темноту. Топот. Грохот. Цокот. Стук копыт. Бодрые голоса.
— Гуляем! Гуляем!
— Опять тринадцатый час!
— Слава Архонту Чёрного города!
— Тёмного здоровьица ему!
— Гуляем!
И вновь тишина.