* * *
Доктор Строуп: — Между 2175 и 2195 годами Международное Космическое Агентство запустило двадцать три зонда, изготовленных из самого прочного из известных металлических сплавов и оснащенных новым двигателем Делмара. Семнадцать зондов были посланы к соседней Альфе Центавра, четыре - к далекому Ригелю и два - к Туманности Андромеды.
— Через несколько часов после старта каждый корабль перешел на максимальную скорость в две трети скорости света. В течение первого дня каждый ежечасно сообщал о хорошем состоянии. Однако на второй день каждый начал сообщать о своих проблемах. Метеорит размером с небольшой шарик, движущийся со скоростью 200 км/с, взорвал топливный бак корабля номер один. Для второго это был гироскоп. В третьем - гидравлическая система. На третий день радиосвязь исчезла со всех кораблей.
— Все космические ученые сходятся во мнении, что для таких скоростей необходима более прочная и упругая оболочка. Были составлены технические требования, и теперь очевидно, что такого металла никогда не существовало и, возможно, не может существовать. Неважно. Они назвали его «колониум» и продолжают поиски.
Я зеваю.
— ... все... согласились, что только корабль, построенный из... колониума может пережить межзвездные перелеты... ззз... ззз... ззз...
— Билл Уитмор! Проснитесь! Без пяти минут восемь! Вам пора!
— Что? Кто?— Я уснул?
На экране проецируется миниатюрная голограмма очень симпатичной двуглавой леди. (И я до сих пор не знаю, как она это сделала.)
Я подпрыгиваю. — В путь!
* * *
10. В Архивах
В этот момент дверь моего кабинета открылась, и вошел Касс. — Шеф..?
— Проспал, — пробормотал я.
Он подул на электробритву и бросил ее мне.
Я быстро привел себя в состояние практической готовности. — Касс, в девять часов вы пойдете в суд и попытаетесь отложить слушание дела до моего прихода с Мэри-Луизой и кассетой. Возможно. Иди! И я побежал.
По пути я прихватил с собой комплект фонариков Фахрни, который он действительно где-то нашел и оставил мне. Касс, ты молодец. А еще мне нужна была чашка кофе. Но, по крайней мере, я могу хотя бы как-то побриться.
Через три минуты я выкарабкался из воздуховода на пол гаража барона и увидел их.
И вот так я познакомился с мифической Леди Мэри-Луизой Сикстрис.
Это была очень красивая женщина, почти такого же роста, как я, с прекрасной прямой фигурой. Одна ее голова была блондинкой, другая брюнеткой, и каждая была причесана по-своему.
Я встал и низко поклонился. — Миледи, я Билл Уитмор, адвокат Джона-Клода. Называйте меня Билл. И у меня много вопросов.
Блондинка сказала: — Я - Мэри. Это Луиза. Спасибо, Билл, что пришли. Она протянула правую руку, и мы обменялись рукопожатием. Потом протянула другую руку. На ладони лежала крошечная белая таблетка. — Кофеин, — сказала Луиза.
Замечательно. Я взял ее и проглотил со слюной.
— Поговорим позже, — сказала Мэри. — Сейчас мы должны войти в систему воздуховодов. Вот сюда. Я протянул ей фонарик из своего набора и полез следом за ней в трубу. Она двигалась на четвереньках в колеблющейся темноте.
— Сюда, — сказала одна из них. Спустившись в тускло освещенную комнату, мы подняли клубы пыли. Я быстро огляделся. Она была заполнена рядами металлических картотечных шкафов. Я интуитивно почувствовал, что ключевая лента не может быть доверена такой банальной обстановке.
Интересно, знают ли они, где она находится? А если и знали, то как? Может быть, они коснулись разума главного архивариуса, древней, но неукротимой Норы Клатчетт?
Мэри-Луиза, очевидно, следила за моим невысказанным вопросом. — Том Дорси, частный детектив рассказал нам об этом, — сказала Мэри. — В то время нам было около десяти лет.