Алька хохотала до истерики. Упала на пол и каталась по пушистому паласу. Маме ли её не понять. Она работала в саду нянечкой, как раз в Алькиной группе. Ей ли не знать, что такое Анашкин? Это же стихийное бедствие.
«Анашкин, вылезай из-под стола!» «Анашкин, опять ты брызгал водой в умывалке?» «Анашкин, оставь в покое занавеску!» «Анашкин! Анашкин! Анашкин!..»
– Да он же дебил, настоящий дебил, – рассуждали между собой тетушки-воспитательницы.
– Нет, просто донельзя избалованный. А его мать – вздорная баба, в магазине работает, любительница поскандалить.
– Он нам всю группу взбудоражит. Он нам всех детей испортит.
– Дети, не берите пример с Анашкина. Петров, ну зачем ты полез под стол? Вот видите – уже начинается.
Видимо, уже в яслях, в годовалом возрасте Алька усвоила: Анашкин – плохой. С ним и не водился никто. Как с таким дружить, когда он дерётся и щиплется? Все его только дразнили: Анашкин-какашкин.
Однажды Алька его побила. Не в год, конечно, – в четыре. Подкараулила у входа в умывалку и отколошматила пластмассовой лошадью по стриженой «под нулик» голове. Бить Анашкина было неинтересно: он не визжал, не сопротивлялся. Мария Николаевна взяла её за руку, отвела к своему столу.
– За что ты его, Аля? Он тебя обижал?
– Да, – соврала она. – За платье дернул.
Анашкина поставили в угол. Похоже, ему нравилось стоять в углу. Он там был делом занят – отколупывал от стены извёстку и ел.
– …И чего же хочет Анашкин? – спросила мама.
– Встретиться со мной, – выдавила Алька, рыдая от хохота. Мама не стала возражать:
– Ну и встреться.
========== 44. ==========
Алька считала, что назначать свидания в библиотеке очень удобно. В случае неудачи можно притвориться, что тебя страшно интересуют журналы в читальном зале.
Танька была занята подсчётом формуляров. Алина присела на край кресла и уткнулась в свежий номер «Спид-инфо». Было без десяти шесть.
Появился посетитель. Замер посреди зала.
– Здравствуйте. Что вы хотели? – моментально отреагировала Танька.
– Это библиотека имени поэта Сурикова? – спросил он.
– Да, – слегка опешив, сказала Ракитка. Вопрос показался ей странным: вошедший в упор смотрел на гипсовый бюст Иван Захарыча, к тому же он не мог, наверное, не заметить таблички с золотыми буквами на входной двери.
– Спасибо, – сказал посетитель и вышел.
– Алька, это был он, – громким шепотом сообщила Таня. Алина, захихикав, проговорила:
– Как жаль, что я не разглядела.
Девушки кинулись к окну. Из него был чудный вид на крыльцо. Действительно, человек этот, удостоверившись, что библиотека имени Сурикова существует, теперь прохаживался взад-вперед по тротуару, картинно заложа руки за спину. Но что это был за человек! Толстый, круглый, как бочонок. Одет в болоньевую хламиду до колен – не то куртку, не то плащ. На густо-розовом (цвета раствора марганца) лице выделялся крупный мясистый нос. От маленького Анашкина осталась только бритая голова – «под нулик».
– Тань, может быть, это не тот? – засомневалась Алька. Вышло очень жалобно.
– Но ведь больше и нет никого, а уже седьмой час, – резонно возразила Ракитка.