— Но что же было тогда, если я не лежала в отключке?
— Жизнь. Просто представь, что эту тысячу лет ты по-настоящему жила!
— И что я делала?
— Вот это самое интересное. Давай представим, что в прошлой жизни ты была лидером светлой организации и боролась со злом, а потом так вообще заняла пост правительницы галактики.
— Ничего себе! — Фригга восторженно прижала ладони к губам. — Вот это круто! Но что случилось потом? И как объяснить то, что я ничего об этом не помню, и что я… молода, хотя за тысячу лет должна была состариться?
— Потом с тобой случилась беда. Помнишь ночной кошмар?
— Еще бы! Такое сложно забыть! Хотя очень бы хотелось…
— Давай играть, будто то, что тебе привиделось, на самом деле произошло в твоей прошлой жизни, после чего ты стала… суперзлодейкой и едва не погубила нашу галактику. Мы бы убили тебя, чтобы спасти наш мир, но гелеофтории — таинственная раса, что жила в нашей галактике задолго до нас, нашли способ тебя спасти. Они как бы отмотали для тебя время назад, чтобы ты помолодела, все забыла и смогла… начать жить заново.
— Это действительно круто! И главное, все так слаженно получилось… Твоя выдумка и мое странное сновидение объясняет, да и вообще состояние в целом. Вот бы мне такую фантазию! Я же говорила, ты просто удивительный человек! Слушай, а в моей прошлой жизни… мы встречались? Давай сделаем так, что встречались, и ты помнишь об этом, а я нет?
— Слушай, отличная мысль.
Я сделал вид, что без подсказки ни за что б не додумался, чтобы дать Фригге возможность почувствовать гордость. Ведь она все-таки угадала реальность.
— Давай ты будешь, скажем… моей матерью.
— Матерью?!
— А почему нет? С нашей разницей в возрасте будет логично.
— Хм, а ведь действительно. Ничего себе, какая у нас история получилась! Но чем сложнее, тем интереснее, ведь так? Слушай, а расскажи что-нибудь про нас! Я ведь ничего не помню.
— Сейчас подумаю.
Бередить душу свежими воспоминаниями не хотелось, и потому я начал издалека: с тех времен, когда мы с братом были детьми и жили в Асгарде. Этот период я помнил смутно, обрывками, и потому многое пришлось домысливать на ходу.
Мой рассказ получился на удивление светлым и теплым — наверное, именно этого мне так не хватало последнее время. Его нельзя было назвать остросюжетным, акцент был сделан на атмосфере и ощущениях.
Пару лет назад такая история показалась бы мне скукотищей, а теперь сердце желало чего-то мирного — без погонь, перестрелок и драк. Я все рассказывал и рассказывал, сплетая из простых выражений и слов мысли, чувства и образы. Сплетая из них целый мир, наполовину реальный, наполовину воображаемый.
И даже голос мой изменился, став мягким, певучим и плавным. Даже не помню, когда говорил так легко последний раз. Уже долгие месяцы слова приходилось выталкивать, словно проглоченные шипы или осколки.
Мне понравилось это занятие. Рассказывать историю — совсем не то, что болтать о ерунде. Это настоящее искусство. Будто рисуешь картину, только не красками, а словами. И, как художник, старательно подбираешь оттенки, акценты и тени, которые точно отобразят то, что рождается в сознании. Порой найденные мною образы удивляли меня самого, и это захватывало, заставляя идти все дальше. Я так увлекся повествованием, что упустил момент, когда глаза Фригги сомкнулись, и она задремала.
Я поднялся на ноги, неторопливо обошел помещение, дабы окончательно убедиться, что шансы на побег нулевые, а затем остановился возле стеклянной стены, решив понаблюдать за тем, что происходит снаружи.
Хотя, наблюдать было практически не за чем. Наше широкое «окно» выходило в пустой коридор, по которому время от времени стремительно проходили явно встревоженные чем-то оперативники. Я стучал по стеклу, пытаясь привлечь их внимание и спросить, что они собираются делать с нами дальше, но бывшие коллеги не обращали на меня внимания.
Их поведение показалось мне странным, но я не придал этому значения: подумаешь, суетятся. Оперативники это любят. Меня куда больше тревожила судьба галактики. Ведь если нам не удастся сбежать, неминуемо наступит апокалипсис, и тогда… получится, что я проиграл. Мало мне прошлых грехов, теперь на мне будет висеть еще и гибель целой цивилизации. Отлично!