— И твои волосы… — подошла она чуть ближе, разнося за собой запах жасмина. — Руки… ногти… Они никогда не знали должного ухода. С такими руками я приняла тебя за прислугу, кроме того, я уже второй год приезжаю в эту школу и прекрасно знаю, что в это время года постояльцев нет. Это делается как раз для того, чтобы такие неуклюжие и любопытные гости не тревожили и не отвлекали нас от занятий. Мы для вас не бесплатные и даже не низкосортные клоуны в цирке, здесь преподают искусство, традиции и семейные ценности… Думаю, ты понимаешь, что от тебя требуется, — она позволила себе лёгкую усмешку и перевела взгляд на северо-восток. — Тебе туда и не смей больше показываться здесь, иначе я этого так не оставлю…
Вот же язва попалась! — проглотила Май её слова, хотя и испытывала сильную обиду за такой тон и неуместные вещи, о существовании которых она и без того знала.
— Норико! — послышался и другой голос. — Ты чего снова шумишь? Я же уже сказала, что это я воду пролила после того, как Мичи прибралась. Я уже извинилась перед тобой…
— Хэруми… — узнала Май рыжеволосую девушку, которая напугала её в медкабинете.
— Май? — удивилась она. — Ты почему здесь? Неужели меня пришла проведать? — обрадовалась она, но её соседка таких чувств совсем не разделила.
— Что это за фамильярное отношение?! — низко сказала она и невольно сморщилась. — Обращайся ко мне так, как полагается согласно этикету…
— Хорошо, Кобаяси, — она назвала её по фамилии и прекратила улыбаться. — Если тебе так легче, то я не имею ничего против.
— Дело не в лёгкости, а правильности.
Что между ними происходит? — Май внимательно посмотрела и заметила то ли неприязнь, то ли соперничество.
— Как пожелаешь, тебе виднее… — вновь согласилась Хэруми, не желая спорить из-за такой мелочи.
— Вот только не старайся показаться такой правильной! — вздохнула Норико и смахнула прядь своих чёрных волос с лица. На улице взволновался ветер, и причёски девушек вовсе растрепались. — Я прекрасно знаю, что ты хотела сделать прошлой ночью. Будь я на месте Хаяси-сана, то гнала бы тебя из дома как можно дальше и быстрее.
— Но ты не на его месте, — плавно подошла ещё одна девушка, и Норико презренно отвернула голову. Новая особа выглядела немного старше, но в целом походила на ту же Норико — немного ниже ростом, стройная, бледная, темноволосая и красивая. А ещё одежда, Май заметила, что кимоно девушек одинаковые, но, по всей видимости, дорогие, так как им в рёкане дали лишь юкаты, а здесь девушки обернулись в шёлковые кимоно, хотя и не самой дорогой и яркой палитры, скорее это была своего рода ступень, где ученица однажды станет достойной хранительницей искусства и внутренней гармонии.
— Спасибо, Михо, — тихо сказала Хэруми в благодарность, придержав себя за шею. Слова Норико задели её, причём как душевно, так и физически.
— Я ничего не сделала, только сказала правду, — спокойно сказала она и посмотрела на крутящуюся на одном месте Май. — Меня зовут Михо Вада, рада познакомиться с гостьей Наоки-сана, — обратилась она к ней.
А эта вежливая, хотя и малость напыщенная… — вздохнула Танияма, но поняла, что расслабляться не стоит. — И в каком это смысле «гостьей»? — напугалась Май странной формулировки, но не успела ничего сделать, так как услышала суетливые голоса остальных девушек. Оказалось, что в этом «домике» ещё девять не менее странных жительниц на двадцать шесть дней, где все были светлоликими, ухоженными, а ещё богатыми.
— Хэруми, — открыла сёдзи госпожа Окада, — Наоки-сан уже приходил, чтобы осмотреть тебя? — спросила гейша. — О, Май! Ты решила увидеть школу своими глазами?
— Не то чтобы… — вновь растерялась Танияма.
— Госпожа Окада, — выбежала из дома милая девушка с толстой косой, — Жина ногу потянула, думаю, стоит позвать Наоки-сана…
И эта милая… — удивилась Май, а ещё поняла, что у бедного студента медицинского университета работы здесь хоть отбавляй.