Рукой я дотронулся до края его мантии, невесомо погладил атласную ткань пальцами и потянулся вперед.
Меня вело подсознание и дикое, жгучее желание. Мне казалось, что если я не дотронусь до него сейчас, пока никто не видит, и он спит — даже не почувствует! — то я просто не сойду с этого места живым.
Черные ресницы слегка дрогнули, когда я приблизился. Я чувствовал у себя на губах его теплое дыхание и каким-то дальним участком головного мозга понимал, что если он сейчас проснется, и увидит перед собой профессора Снейпа в столь недвусмысленной близости, то… Все сомнения пропали резко и начисто, как только я преодолел эти полтора дюйма, разделяющие нас, и невообразимо нежно прикоснулся к его губам своими…
… Сердце колотилось так, будто намеревалось выскочить из груди. Внутри меня бушевал вихрь эмоций, от дикого восторга до неясного страха. Я ощутил себя снова шестнадцатилетним мальчишкой, который впервые испытал взрослое сладостное чувство влечения. Эти ощущения, спящие столько лет где-то глубоко в моей душе, словно прорвались во мне сейчас.
Больше всего мне хотелось разбудить Поттера мягким прикосновением к его волосам, увидеть его в глазах ответное чувство, целовать его до тех пор, пока не закончится дыхание — нежно, трепетно, бережно. Мне впервые за долгое время хотелось дарить себя всего и без остатка кому-то другому — ему!
«Открой глаза. Открой, и я не стану больше скрываться и прятаться. Я признаюсь тебе тот час же! Подними свои чудные ресницы и посмотри на меня, увидь меня здесь, склоненного перед собственной любовью. Открой весенние глаза, и ты узнаешь такого Северуса Снейпа, которого не знал никто до тебя! Ведь все, чего я хочу — это быть рядом с тобой…»
Боже мой! Невероятно, безрассудно! Ребячество. Глупости. Сиюминутные, безумные порывы! Как легко ты встал на колени, Северус! И тебе ведь не хочется с них подниматься. Ты готов вложить свое сердце в ладони Поттера, повинуясь этому странному, сокрушающему чувству.
«Черт возьми, это мое право! Я имею право хотеть кого-то любить, я имею право на эти чувства. Я достаточно послужил в этой жизни обоим сторонам и теперь хочу чувствовать, любить, дышать одним-единственным человеком. Я готов позволить себе это!»
Отстраняясь от раскрасневшегося во сне лица Поттера, я слегка улыбался, а потом поднялся на ноги и потряс его за плечо.
Поттер открыл глаза и поднял голову со стола. К его щеке прилип листок пергамента, потом отлип и оставил отпечаток чернил на коже. Уголок моего рта неумолимо полз вверх.
— Не лучшее место для сна, Поттер, — мягко проговорил я, и звук моего голоса окончательно прогнал наваждение, которое только что бушевало в моей душе.
Он потер глаза совершенно очаровательным детским жестом и зевнул, прикрыв рот ладонью.
— Профессор Снейп, который час? — спросил он хрипловатым со сна голосом.
— Половина первого ночи. В замке орудует убийца, вам не следует так беспечно засыпать в уединенном месте.
Поттер выпрямился, потянулся, раскинув руки в стороны, пригладил волосы и потряс головой.
— Вы правы. — Он обвел взглядом книги, в хаотичном порядке разбросанные по столу, и нахмурился.
— Вы что-то искали в библиотеке? — спросил я, — возможно, вам помочь?
Он покачал головой и вздохнул.
— Да я и сам не знаю, что ищу. Я перелопатил все справочники Ньюта Саламандера о магических животных, нежити и существах, но не нашел того, что напало на вас тогда в коридоре.
У меня потеплело на сердце. Он искал тварь, которая чуть не прикончила меня возле собственного кабинета, хотя это работа Конборна, а вовсе не его.
— Можно выписать книги из национальной магической библиотеки, или из особой секции министерства магии. Возможно, там есть какая-то информация.
Поттер рассеяно покивал.
— Да. Так я и сделаю. Спасибо.
— Так вам нужна помощь? — спросил я снова, и он посмотрел на меня с оттенком удивления, — в конце концов, я выиграл вас в свое распоряжение на три часа, помните? Почему бы нам не потратить их так?
Поттер некоторое время молчал, а потом на его лице появилась теплая улыбка. Он улыбнулся мне так искренне, что меня снова окатило жаром изнутри.
— Как вам будет угодно.
…
— Северус, вы слушаете? Голосуйте, вы — за или против?