И в тот день они действительно были бессмертны.
***
Город праздновал приход весны — перезвоном капели, сиянием беспокойного солнца, чириканьем отогревшихся воробьев; старые дома подобрели и улыбались людям сырыми улыбками, изредка кидаясь сосульками, — ничего такого, просто озорство; белизна ушла с улиц, уступив место коричнево-черному раздолью, лужи надувались друг перед другом, прикидываясь морями, в то время как настоящее море наблюдало за этой кутерьмой с величественным снисхождением.
Хотя март уже вступил в свои права, ветер на набережной дул по-прежнему промозглый. Он беспощадно разметал, растрепал волосы девушки, медленно идущей навстречу морю. Впрочем, она и без того выглядела неопрятно. Редкие прохожие оборачивались и смотрели ей вслед: казалось, что девушка ступала по воздуху.
Когда первая ледяная волна лизнула ее ногу в стоптанном башмаке, девушка засмеялась.
— Твои осколки во мне тают! — крикнула она в пустоту. — Так больно! Я пришла раскаяться!
Море молчало, затаившись: ждало, что она еще скажет.