И тут Лили зажала себе рот ладонью, чтобы не закричать. Прямо на нее с усталостью и раздражением смотрел человек, которого она убила во сне.
========== 2. Неспокойная ночь ==========
Что это, кто это, как это? В голове будто бочка пороха взорвалась, но Лили ничем не выдала поднявшуюся внутри бурю — просто застыла, как вкопанная, уставившись на знакомого незнакомца. А он — скользнул по ней взглядом, не выказал ни удивления, ни узнавания, и, видимо, отметив, что она не собирается кричать и возмущаться, сосредоточил внимание на Маргарет.
Как будто сам ход времени замедлился, а между тем события развивались с быстротой, за которой Лили и в нормальном состоянии не поспела бы.
— Вы только послушайте, что он несет! — закричала Маргарет. — Он нас уже хоронит!
— Я только говорю правду, — возразил южанин.
У него тряслись руки, и это не осталось незамеченным.
— Чего ты тогда сжался весь так? — подал голос старикашка Браун. — Если правда, бояться тебе нечего. Да только врешь ты все!
— Точно, врешь! — подхватила Маргарет. Лили примерно представляла себе, каким взглядом она сверлит пришельца, и искренне жалела беднягу.
— Да зачем мне врать? — растерянно спросил он. — Какая мне выгода от этого?
— Вы все — лжецы и полная дрянь, известное дело!
— По мне, так полная дрянь — тот, кто говорит незнакомым людям такие ве… — Решивший защитить свою честь южанин не успел договорить, потому что Маргарет влепила ему пощечину.
«Лучше молчи, — мысленно посоветовала ему Лили. — Лучше тебе помолчать!» Она вложила все свое сочувствие в пристальный взгляд, но южанин смотрел только на Маргарет, держась за щеку. У него был вид побитого щенка, но, похоже, это трогало только Лили — а та была сбита с толку и не знала, что и думать.
Она не отличалась смелостью и вряд ли пришла бы на помощь незнакомцу и безо всяких мистических совпадений, особенно если это означало выступить против Маргарет. Ссориться из-за странного пришельца, которого действительно неизвестно каким ветром сюда занесло, — последнее дело. Но сердце у Лили было не на месте, колотилось быстро-быстро, и она поймала себя на мысли, что искренне переживает, чем закончится дело, причем вовсе не из-за Безликой болезни.
И все-таки, какие бы цели ни преследовал этот тип, он полнейший осел. Как у него хватило ума запросто явиться в Центр, не скрывая свое происхождение — а ведь с такой внешностью можно и скрыть — и еще ожидать, что его примут с дружелюбием и без подозрений? Отношения между Центром и Югом всегда были напряженными, а на фоне слухов про Безликую болезнь — кем еще считать этого дурня, как не разносчиком инфекции? Люди всерьез встревожены — и тут нате. Ему повезет, если удастся унести отсюда ноги обратно на Юг без последствий. Он явно напуган, растерян — не ожидал, что серые примут его враждебно. Неужели это первый населенный пункт Центра, куда ему не посчастливилось сунуться? Лили даже разозлилась на бестолкового южанина — по сути дела, он сам рыл себе могилу, а ей теперь стоять здесь, смотреть, как его унижают, и волноваться почем зря.
— Послушайте, — осторожно начал он, и Лили поморщилась от его акцента: да уж, если внешность и могла обмануть, то никак не речь. — Я просто хочу помочь. Вы все уже больны. Вы заразились от своих друзей, которые лежат и умирают. Назавтра сляжете и вы. От этой болезни нет лекарства, но я могу спасти вас, если вы доверитесь мне. Послушайте…
Он повернулся к фельдшеру, явно ожидая поддержки, но тот независимо скрестил руки на груди и покачал головой:
— Прости, мальчик, я не могу встать на твою сторону. Это обычная ветрянка, и провалиться мне на этом месте, если молокосос вроде тебя будет учить меня, как ее лечить.
И тут поднялся галдеж: каждый из собравшихся спешил изложить свое мнение по вопросу, ветрянка ли пришла в Серую деревню. Из общего гама на минуту выделилась дружная песня нескольких сектантов, призывавшая покаяться перед неизбежной смертью, но трагически оборвалась, потому что кто-то полез мутузить исполнителей.
По спине Лили пробежала дрожь: она не знала, кому верить. Если прав южанин, то все ее друзья и знакомые вскоре умрут, но самое страшное, что и она тоже; если прав фельдшер, то южанину конец. Впрочем, ему в любом случае конец — очевидно, он не придумал ничего глупее, чем заявить враждебно настроенным к нему людям, что они уже больны. Джейк определенно был прав, когда говорил, что на Юге никто не дружит с головой.
— Заткнитесь! — между тем умудрился перекричать всех старикашка Браун. — Чем стоять и орать тут без толку, давайте лучше решим, что делать с мальчишкой.