Вспоминая позже те роковые минуты, я ни на миг не сомневался, что спасся лишь благодаря Божественному вмешательству. Иначе как можно объяснить, что в чувство я пришел в нескольких милях от канала, живой и невредимый, насколько это возможно после купания в ледяной реке. Вода стекала с меня, на глазах замерзая, так что я рисковал скоро превратиться в ледяную скульптуру. Утро уже наступило, однако было еще довольно рано для прохожих, и мне удалось незамеченным добраться до нужного дома. На стук вышел сам хозяин, и как нельзя вовремя, ибо я в прямом смысле рухнул на него, не в силах более держаться на ногах самостоятельно. Реджинальд что-то говорил, скрашивал взволнованным голосом, однако я не понимал ни слова, будто бы произнесены они были не на английском, а на незнакомом мне языке. Я был на пределе возможностей и, вцепившись скрюченными обмороженными пальцами в лацканы его пиджака, прохрипел:
— Помоги...
По счастью, мой друг быстро пришел в себя, и уже скоро, повинуясь его приказам, слуги приготовили для меня горячую ванну, пушистые полотенца и подогрели вино. Не доверяя никому, Кроуфорд сам помог мне раздеться и залезть в воду. Кровь забегала по венам, приливая к коже, огонь снова охватил мое тело, но на сей раз он приносил облегчение, а не страдание.
— Бог мой, Джон, что произошло? — Реджинальд не спешил уходить, устроившись на табурете для белья. — Я долго ждал, потом отправил людей на поиски, но вы как сквозь землю провалились!
— Примерно так оно и было, — мрачно подтвердил я, глубже погружаясь в горячую пенную ванну. Мой рассказ шокировал Кроуфорда, он подскочил с табурета и принялся нервно мерить шагами ванную комнату. Я слишком устал, чтобы что объяснять или выслушивать гневные монологи, так что попросил друга уйти. В тишине я сумел, наконец, расслабиться, веки налились свинцом. Я начал медленно погружаться в воду и спохватился только тогда, когда пена неприятно защекотала нос. Выбравшись из ванны и закутавшись в халат, я побрел в свою спальню, где уснул, едва упав на постель.
Мне снились исключительно кошмары, один другого страшнее. В них я то тонул, то превращался в ледяную статую, то бежал от кого-то, скрытого во мраке с сияющими в нем зелеными огоньками глаз. Но самое любопытное ждало меня при пробуждении. Дело в том, что я чувствовал себя прекрасно. Ни жара, ни головной боли — вообще никаких признаков неизбежной болезни. Напротив, я был полон сил и энергии. Спустившись к обеду, я попал в заботливые руки Реджинальда:
— Зачем вы встали, Джон? — строгим голосом поинтересовался он. — Купание в ледяной воде сваливало с ног и более здоровых мужчин, так что возвращайтесь в постель и ждите врача.
— Не нужно никакого врача! — я и сам понимал правоту его слов, но ничего не мог поделать с собой. Я был совершенно, абсолютно здоров. — Но вы можете помочь мне в другом деле.
— Я весь внимание.
Я не был уверен, стоит ли наводить его на эту мысль, но иначе моя просьба бы показалась ему странной:
— Помните, что сказала мне мадмуазель Камелия?
Кроуфорд задумался, вспоминая вчерашний вечер. Вот по его лицу пробежала тень:
— Вы хотите сказать... О, мой Бог! Она предупреждала вас об опасности. Точно! Она сказала... — он даже раскраснелся от осенившей его догадки, — "холодно". Я же говорил вам! Я говорил, что она не мошенница!
К собственному неудовольствию, я вынужден был допустить такую мысль.
— Мне необходимо с ней увидеться. И... — я глубоко вздохнул, набираясь смелости, — кое-что вам рассказать.
Начиная еле слышно, с заметными паузами и более чем мрачным лицом, я вдруг поймал себя на том, что постепенно слова будто бы сами начали выливаться из меня, подобно нескончаемому потоку. Я так долго держал боль в себе, не раскрывая ее даже перед родными, чтобы не причинять им лишних страданий, и вот, я рассказываю о самом сокровенном чужому, по сути, человеку, и делаю это так легко, как на исповеди.
— Она была необыкновенной, — с грустной улыбкой на губах вспоминал я. — Волшебной чудной, единственной. У нее был дар, уникальный дар, который не раз спасал мне жизнь. Возможно, спас бы и в этот раз, если бы я отнесся к предупреждению всерьез.
— Как она умерла?
Я не хотел пока вдаваться в подробности истории с Лео Грантом, так что пришлось слегка покривить душой:
— Утонула. На моих глазах.
Больше он ни о чем не спрашивал. Написал записку для мадмуазель Камелии и велел слуге ее передать. Нам оставалось только ждать ее ответа.
Он не заставил себя долго ждать.
— Собирайтесь, Джон, — как всегда бодрый и элегантный Кроуфорд постучался ко мне перед ужином. — Нас ждет мадмуазель Камелия.
Я никогда не собирался так споро. Уже через несколько минут мы сидели в экипаже, везущем нас на рю де Лешель.
Леди-медиум ожидала нас в своем кабинете. Сегодня на ней было простое, но элегантное домашнее платье нежно-лилового оттенка, лицо, свободное от вуали, поражало своей юностью и трепетной красотой. Мадмуазель поднялась нам навстречу, протягивая руку для поцелуя.