— А-а, Шекспир, а я-то уже начал скучать! — хмыкнула крылатая тварь, пролетая над головой бывшего палача.
— Лети отсюда, воробей, — пробурчал Антип, добивая очередного стражника. К крылатому виду демона стали привыкать.
— Серебро с нами! — громыхнул Израдец.
Треугольники Истинных атаковали остатки саврииловцев с левого фланга. Ряды врага, теснимого со всех сторон, смялись. Стражники хаотично носились по полю, ища спасения, но избавления не находилось — бывшие союзники перемалывали их шевелящимися треугольниками, отправляя в кошмарный Мир Израдца.
От Владимирского Собора вернулись ополченцы — нестройные ряды безоружных обывателей… Толпа застыла в стороне от битвы, но несколько парламентеров приблизились к Михаилу.
— Что вам? Решили вернуться? — огрызнулся Белый.
— Мы хотим вернуться, но… — сквозь слезы отчаяния, заявили парламентер, — Но мы не воины. Мы боимся. Нам невозможно противостоять уловкам Савриила — это выше наших сил!
— А сейчас-то чего пришли? Чего отвлекаете?
— Люди попросили… сказать…
— Говори быстрее! Мы тут не танцуем все-таки.
— Люди попросили сообщить, — на выдохе произнес парламентер, — Что мы боимся и не умеем сражаться, но мы поддерживаем вас! Мы за вашу идею! Мы вместе с вами! Если надо мы…
Неожиданно битва замерла. Исчезли все звуки. Опустились руки стражи. Застыли серебристые палачи. Корягами окаменели воины больнички. Люди Меди, трусливо сбившиеся в кучу, кажется, перестали дышать. Казаки и ройцы отошли на шаг назад, недоверчиво оглядывая оторопелых врагов и союзников.
— Что ж, если надо обратиться, то обращусь! — спокойно произнес демон, обернувшийся стариком, — Я же Наместник, а вы всего-то…
Рука вытянулась вперед, пальцы разжались, и в ладони золотом вспыхнула монетка.
— Смотри! — громко закричал он, обращаясь к небесам, — Мы смогли объединиться: здесь представители Досмерти и Отсева! Они поверили и пришли на призыв. С нами стража и палачи из Следующего Мира, не принявшие ложь Савриила! С нами Золотые Воины, те, кому доверяешь больше всех! Здесь весь Мир Боли, со мною во главе. Смотри… Смотри и рассуди нас!
Купол стал немного светлее, марево реже. Солнце, переборов туманную лень, приоткрыло глаз, присылая лучи чуть ярче прежнего. Слабый ветерок проник под своды купола. Мутные испарения колыхнулись, осели, медленно сбиваясь в густой ковер; видимость прояснилась, вырисовывая окаменелые воинства. Воздух очистился, свободно заполняя легкие. Стало лучше. Чище. Правильнее! Но возникло ощущение неполноты картины. Словно чего-то не додали, не отвесили в полном объеме. Не удовлетворили до конца…
— И ЭТО ВСЕ?!! — громко крикнул Израдец, — Все?!!
— Победу мало одержать, победу надо осознать, — себе под нос пробурчал Антип.
— А, что делать с этими?!! — Израдец указал на застывшую стражу.
Израдец щелкнул пальцами — приблизились Харалуги. Задвигались воины. Ползком, на четырех конечностях, демоны тронулись на застывших стражников, и широким фронтом вклинились в неподвижных врагов. Скрюченные пальцы впились в жертвы, глаза стражников расширились, наполнились молчаливой болью, и предавшие «Олимп» начали таять, перемещаясь в новый для себя Мир.
Чудовищными комбайнами шли монстры по полю, пожиная заслуженный урожай. Предатели падали скошенными колосьями, исчезая во мраке. Демоны не оставались на месте — они перемещались вместе с «житом», возвращаясь домой, чтобы там, в вечности, пасти свои грешные стада. На их места вставали другие, и то же уходили в ад, прихватив очередную порцию виноватых.
Херсонес очистился от скверны. Древний город мог отдохнуть — враги ушли. На безлюдном теперь поле боя появилась новая фигура — улыбающаяся Вероника, приближалась к протозанщикам.