— У меня есть отличная идея, как восхитительно провести время, — сказал Саридзава. — До меня доли слухи, что вы, будто тигр и дракон, не можете ужиться в одной пещере. Давайте, красавицы, вы для нас станцуете, и я решу, чье искусство достойно похвалы. А в награду победительнице я дарую прекрасную головку проигравшей.
— Саридзава-сан, — воскликнул кто-то из мгновенно протрезвевших самураев.
— Почему бы и нет, — подала голос та, что была в бирюзе. — В конце концов мы обе хороши, не правда ли, Саяра-сан, — соперница рассчитывала за счет буйного и своенравного характера гостя избавиться от нежеланной девицы, что была ей как бельмо на глазу.
Саяра посмотрела на нее осуждающе, но возражать не стала. И когда заиграла музыка, ее напарница начла свой танец. Это было похоже на грацию кружившихся в вальсе журавлей у кромки воды. Прекрасный и широкий размах крыльев, оточенные до совершенства движения. Такой танец вовек не перепляшешь, будь ты хоть тысячу раз искусница. И многие уже заведомо обрекли Саяру на проигрыш, но та смеренно ждала своей очереди, за легкой улыбкой скрывая нарастающее волнение. Но терять лицо нельзя, иначе точно проигрыш.
После сего восхитительного действа соперницы, она попросила одолжить кого-нибудь из самураев меч, коли они хотят провести вечер так, как предложил Саридзава. И когда девушка получила катану в руки, то умелым и ловким движением вынула ее из ножен. Заиграла музыка… Ее танец был похож на сражение с невидимым противником, настолько грациозное и решительное. Саяра помнила, как отрабатывала кату[1] Сакура, как Нашимура учил держать ее меч, как они вдвоем на рассвете упражнялись с оружием, как два отражения друг друга. Они были прекрасны в мастерстве своем. Оба красивы и молоды. Саяра вдохновлялась ими. Но добавила в этот танец немного иного искусства, немного иной прелести. В детстве она читала рассказ про то, как одна смелая воительница решила отомстить императору за незаслуженную казнь любимого мужа, и претворившись танцовщицей с кинжалами, убила недостойного правителя.
Танец Саяры был настолько прекрасен, что Саноске, словно мальчишка, неотрывно наблюдал за каждым движением. Но когда музыка прекратилась, Саридзава резко и без предупреждения указал веером на Саяру.
— Ты. Ты победила. Так получи же свою награду, — с этими словами он ловко вскочил на ноги, выхватив свой меч.
Все за трепетали, ужаснулись. Проигравшая гейша зарыдала, что-то тревожно залепетала. Но никто не успел ничего предпринять, так как Саяра бросилась к своей сопернице, обняв ее. Спина оказалась открыта для занесенного над головой меча Саридзавы, который на мгновение застыл.
— Уйди.
— Господин, вы обещали мне чудесную головку проигравшей в награду. Но мертвой она не будет столь прекрасной, — Саяра прижимала к себе рыдающую соперницу, ожидая удара. Но его не последовало. Вместо этого Саридзава расхохотался.
— Истинный цветок лотоса. И как такой алмаз попал сюда? — он заковылял к своему месту, пока Саяра не отпускала вторую гейшу из спасительных объятий.
В ту ночь Саноске был покорен не красотой лица, а красотой души.