Сакура вновь вспомнила отца. Вспомнила как он болел, исходился кровавым кашлем. И сердце ее сжалось невольно. Давно такого не было, к чему сейчас вспоминать могучего тигра, которого выела болезнь. Поэтому он и меч в ту ночь держал через силу, превозмогая слабость и боль.
В стороне кто-то закашлял. Это был Соджи. Он прикрыл рот ладонью, продрал горло. Старательно, чтобы алые капли не запачкали бирюзового хаори, который* так ему шел. Сакура догадывалась, что это не простуда, совсем не простуда. Знала она это потому, что Хидеки болел. И все симптомы у командира первого подразделения на лицо.
Мечница уже две недели служила в Шинсенгуми, и этого ей было достаточно, чтобы не просто узнать в подробностях, которые были известны членам отряда, о других убийствах, происходивших в городе — про два из них она до этого не плохо была осведомлена, но того было мало в сравнении с действительностью, — но и хорошо понаблюдать за другими воинами, особенно за верхушкой.
Окита откашлялся. Голова закружилась, а перед глазами начали плясать пестрые пятна. Самурая повело в сторону, Сакура успела подставить ему плечо, чтобы тот не завалился набок. Так, чтобы это не поняли другие воины. Как справедливо предполагала Куран, Окита старался скрыть свое состояние ото всех.
— Ты… — начал было он.
— Просто мимо вас проходил, — ответила Сакура. Хотела добавить «так что не обольщайтесь», но передумала.
— Вот я не знаю, — Соджи обтер губы. — Как к тебе относиться… С одной стороны, ты тот еще жук, убить тебя руки чешутся. С другой же, вроде неплохой малый. Как мне быть? Не подскажешь?
— Как хотите, так и относитесь. Это ваше полное право, — сказала Куран.
Окита лишь усмехнулся краешком губ. В зеленых глазах блеснул огонек. Знать, болезнь не все отобрала у молодого самурая. Он был очень красивым, любая бы в такого двумя пятернями вцепилась и не отпускала бы. Сакура тоже усмехнулась, только мысленно. Что за глупые бредни в голову лезут?
И тут ее взгляд встретился с таким же, насыщенно голубым, чуть ли не до морской синевы. Такой знакомый силуэт. Мужчина весь в черном, красивый, статный, но очень бледный. Окита тоже его видел, и за ворот поползли муравьи. От любого воина, пролившего кровь, веет смертью. И тем запах сильнее, чем больше утопает меч самурая в крови своих врагов. Окита знал это. Рыбак рыбака. Но этот… истинная смерть под личной человека. Однако реакция Сакуры была неожиданной. Ее словно на нитях вперед потянуло. Она неотрывно смотрела на человека в черном. Окита не успел ухватить ее за плечо. Девушка стремительно бросилась в так внезапно нахлынувшую толпу горожан. Расталкивала людей, поспешно извиняясь, но самурай в черном мелькнул один раз и как сквозь землю провалился. Сакура застыла в растерянности, оглядываясь по сторонам. Взгляд не цеплялся за нужного ей человека. Толпа текла мощным потоком, силясь сбить мечницу, нетвердо стоявшую на ногах. Она бы непременно упала, если бы сильная рука не выдернула ее из этого бешеного потока.
— Сакурай? — Окита встряхнул ее, как тряпичную куклу. Сакура подняла на него взгляд, увидела будто впервые. Соджи даже растерялся поначалу. — Ты будто привидение увидел…
— Так оно и было, — одними губами сказала Сакура.
========== Глава 9 ==========
Было в Киото такое место, которое человеческому глазу не увидеть. И даже грозному отряду Шинсенгуми вместе с его демоническим замом туда вход закрыт. Это был огромный квартал, можно сказать, маленький город в городе, жителей которого люди боялись больше всего на свете. То были не им подобные, а самые что ни наесть настоящие представители потустороннего мира. Призраки, екаи, демоны разного ранга и порядка, колдуны, шаманы, беглые преступники, предсказатели, гадалки, множество других волшебных и не очень существ. Хороших и плохих, составляющих ядро баланса, вокруг которого кружится Инь и Янь (Ян) этого мира. Черным Рынком его называли лишь по той причине, что здесь покупали и продавали сомнительные товары, услуги и информацию. Улицы были яркими, всегда переполненные всякого рода нечистью и людьми, которые об этом месте знали не понаслышке. Запахи в воздухе витали весьма своеобразные, начиная от приятного аромата диковинных трав из торговой лавочки пожилого оборотня-лиса, до жуткой вони и смрада. Иногда можно было наткнуться на тела валяющихся в грязи пьяных бродяг, которые стали жертвами местного пойла из особенных цветов, что просто так на опушке не встретишь. Полно трактиров и чайных домов. Один из которых и нужен был Сакуре.